Реферат: Китайская философия. Философия древнего китая

КИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ . Китайская философия возникла примерно в то же время, что и древнегреческая и древнеиндийская философия, в середине 1-го тысячелетия до н.э. Отдельные философские идеи и темы, а также многие термины, образовавшие потом большую часть лексикона традиционной китайской философии, содержались уже в древнейших письменных памятниках китайской культуры – «Шу цзине» («Каноне [документальных] писаний»), «Ши цзине» («Каноне стихов»), «Чжоу и» («Чжоуских переменах»), сложившихся в 1-й пол. 1-го тысячелетия до н.э., что иногда служит основанием для утверждений (особенно китайских ученых) о возникновении философии в Китае в начале 1-го тысячелетия до н.э. Данная точка зрения мотивируется также тем, что в состав указанных произведений входят отдельные самостоятельные тексты, имеющие развитое философское содержание, напр. «Хун фань» («Величественный образец») из «Шу цзина» или «Си цы чжуань» («Комментарий привязанных слов») из «Чжоу и». Однако, как правило, создание или окончательное оформление подобных текстов датируется уже 2-й пол. 1-го тысячелетия до н.э.

ГЕНЕТИЧЕСКИЕ И ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ. Первым исторически достоверным творцом философской теории в Китае был Конфуций (551–479 до н. э.), осознавший себя выразителем духовной традиции жу – ученых, образованных людей, интеллигентов, чье наименование стало затем терминологическим обозначением для конфуцианства .

Согласно традиционной датировке, старшим современником Конфуция был Лао-Цзы , основоположник даосизма – главного оппозиционного конфуцианству идеологического течения. Однако ныне установлено, что первые собственно даосские произведения были написаны после конфуцианских, даже, по-видимому, явились реакцией на них. Лао-Цзы как историческое лицо скорее всего жил позже Конфуция. Видимо, неточно и традиционное представление о доциньском (до конца 3 в. до н. э.) периоде в истории китайской философии как эпохе равноправной полемики «ста школ», поскольку все существовавшие в то время философские школы самоопределялись через свое отношение к конфуцианству.

Не случайно, что закончилась эта эпоха «антифилософскими» репрессиями императора Цинь Ши-хуана в 213–210 гг. до н. э., направленными именно против конфуцианцев. Термин «жу» с самого возникновения китайской философии обозначал не только и даже не столько одну из ее школ, сколько философию как единый идеологический комплекс, сочетавший в себе признаки философии, науки, искусства и религии. В разные эпохи баланс этих признаков был различным.

Во 2 в. до н. э. конфуцианство добилось официального статуса ортодоксальной идеологии, но и до этого оно неформально обладало подобным статусом. Следовательно, вся история китайской философии связана с фундаментальным разделением философских школ по признаку соотнесенности с ортодоксией. Этот релевантный теологии классификационный принцип имел в традиционном Китае универсальное значение, распространяясь на все сферы культуры, и в т.ч. на научные дисциплины.

Конфуций и первые философы – жу – видели свою основную задачу в теоретическом осмыслении жизни общества и личной судьбы человека. Как носители и распространители культуры, они были тесно связаны с социальными институтами, ответственными за хранение и воспроизводство письменных, в т.ч. исторических и литературных, документов (культура, письменность и литература в китайском языке обозначались одним термином – «вэнь»), и их представителями – скрибамиши. Отсюда три основные особенности конфуцианства: 1) в институциональном плане – связь или активное стремление к связи с административным аппаратом, постоянные претензии на роль официальной идеологии; 2) в содержательном плане – доминирование социально-политической, этической, обществоведческой, гуманитарной проблематики; 3) в формальном плане – признание текстологического канона, т. е. соответствия строгим формальным критериям «литературности», как методологически значимой нормы.

С самого начала программной установкой Конфуция было «передавать, а не создавать, верить древности и любить ее» («Лунь юй» , VII, 1). При этом акт передачи древней мудрости грядущим поколениям имел культуросозидательный и творческий характер, хотя бы потому, что архаические произведения (каноны), на которые опирались первые конфуцианцы, были уже малопонятны их современникам и требовали осмысляющих истолкований. В итоге доминантными формами творчества в китайской философии стали комментаторство и экзегеза древних классических произведений. Даже самые смелые новаторы стремились выглядеть всего лишь истолкователями или восстановителями старинной идеологической ортодоксии. Теоретическое новаторство, как правило, не только не акцентировалось и не получало явного выражения, но, напротив, намеренно растворялось в массе комментаторского (квазикомментаторского) текста.

Эта особенность китайской философии определялась целым рядом факторов – от социальных до лингвистических. Древнекитайское общество не знало полисной демократии и порожденного ею типа философа, сознательно отрешенного от окружающей его эмпирической жизни во имя осмысления бытия как такового. Приобщение к письменности и культуре в Китае всегда определялось достаточно высоким социальным статусом и определяло его. Уже со 2 в. до н.э., с превращением конфуцианства в официальную идеологию, начала складываться экзаменационная система, закреплявшая связь философской мысли как с государственными институтами, так и с «классической литературой» – определенным набором канонических текстов. Издревле же подобную связь обусловливала специфическая (в т.ч. лингвистическая) сложность получения образования и доступа к материальным носителям культуры (прежде всего книгам).

Благодаря высокому социальному статусу философия имела выдающееся значение в жизни китайского общества, где она всегда была «царицей наук» и никогда не становилась «служанкой теологии». Впрочем, с теологией ее роднит непреложное использование регламентированного набора канонических текстов, образующих неизбывный источник для всевозможных умозрительных спекуляций. На этом пути, предполагающем учет всех предшествующих точек зрения на каноническую проблему, китайские философы с неизбежностью превращались в историков философии, и в их сочинениях исторические аргументы брали верх над логическими.

Более того, логическое историзировалось, подобно тому как в христианской религиозно-теологической литературе Логос превратился в Христа и, прожив человеческую жизнь, открыл новую эру истории. Но в отличие от «настоящего» мистицизма, который отрицает как логическое, так и историческое, претендуя на выход и за понятийные, и за пространственно-временные границы, в китайской философии преобладала тенденция к полному погружению мифологем в историческую конкретику.

То, что собирался «передавать» Конфуций, было зафиксировано гл.о. в исторических и литературных памятниках – «Шу цзине» и «Ши цзине». Т. о., специфику китайской философии определяла тесная связь не только с исторической, но и с литературной мыслью. В философских произведениях традиционно царила литературная форма. С одной стороны, сама философия не стремилась к сухой абстрактности, а с другой стороны, и литература была пропитана «тончайшими соками» философии. По степени беллетризации китайская философия может быть сопоставлена с русской философией. Эти черты китайская философия в целом сохраняла вплоть до начала 20 в., когда под влиянием знакомства с западной философией в Китае начали возникать нетрадиционные философские теории.

Специфику китайской классической философии в содержательном аспекте определяет прежде всего господство натурализма и отсутствие развитых идеалистических теорий типа платонизма или неоплатонизма (и тем более классического европейского идеализма Нового времени), а в методологическом аспекте – отсутствие такого универсального общефилософского и общенаучного органона, как формальная логика (что является прямым следствием неразвитости идеализма). Речь идет именно о натурализме, а не о материализме потому, что последний коррелятивен идеализму и вне этой корреляции термин «материализм» утрачивает научный смысл. Исследователи китайской философии часто усматривают понятие идеального в категориях у – «отсутствие-небытие» (особенно у даосов; см. Ю – у ) или ли – «принцип-резон» (особенно у неоконфуцианцев). Однако «у» в лучшем случае может обозначать некоторый аналог платоновско-аристотелевской материи как чистой возможности (актуального небытия), а «ли» выражает идею упорядочивающей структуры (закономерности или «законного места»), имманентно присущей каждой отдельной вещи и лишенной трансцендентного характера.

В классической китайской философии, не выработавшей понятия идеального как такового (идеи, эйдоса, формы форм, трансцендентного божества), отсутствовала не только «линия Платона», но и «линия Демокрита», поскольку богатая традиция материалистической мысли не формировалась в теоретически осмысленном противопоставлении ясно выраженному идеализму и самостоятельно вообще не породила атомистики. Все это свидетельствует о несомненном господстве в классической китайской философии натурализма, типологически схожего с демократическим философствованием в Древней Греции.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ СПЕЦИФИКА.Одним из следствий общеметодологической роли логики в Европе стало обретение философскими категориями прежде всего логического смысла, генетически восходящего к грамматическим моделям древнегреческого языка. Китайские аналоги категорий, генетически восходя к мифическим представлениям, образам гадательной практики и хозяйственно-упорядочивающей деятельности, обрели прежде всего натурфилософский смысл и использовались в качестве классификационных матриц: напр., двоичная – инь ян , или лян и – «двоица образов»; троичная – тянь , жэнь, ди – «небо, человек, земля», или сань цай – «три материала»; пятеричная – у син – «пять элементов». Современный китайский термин «категория» (фань-чоу) имеет нумерологическую этимологию, происходя от обозначения квадратного девятиклеточного (9 – чоу) построения (по модели магического квадрата 3 × 3 – ло шу; см. Хэ ту и Ло шу ), на котором основан «Хун фань».

Место логики в Китае занимала т.н. нумерология (см. Сян шу чжи сюэ ), т.е. формализованная теоретическая система, элементами которой являются математические или математико-образные объекты – числовые комплексы и геометрические структуры, связанные, однако, между собой гл. о. не по законам математики, а иначе – символически, ассоциативно, фактуально, эстетически, мнемонически, суггестивно и т.д. Как показал в начале 20 в. один из первых исследователей древнекитайской методологии Ху Ши , двумя ее главными разновидностями были конфуцианская логика, изложенная в «Чжоу и», и моистская логика, изложенная в 40–45-й главах «Мо-цзы» , т.е. нумерология и протологика. Древнейшие и ставшие каноническими формы самоосмысления общепознавательной методологии китайской классической философии, реализованные, с одной стороны, в нумерологии «Чжоу и», «Хун фаня», «Тай сюань цзина», а с другой – в протологике «Мо-цзы», «Гунсунь Лун-цзы», «Сюнь-цзы» , ныне вызывают к себе повышенный интерес во всей мировой синологии.

Ху Ши стремился продемонстрировать наличие в древнекитайской философии «логического метода», на равных правах включая в него и протологику и нумерологию. Замечательным достижением Ху Ши было «открытие» в древнем Китае развитой общепознавательной методологии, но он не сумел доказать ее логический характер, что было справедливо отмечено в 1925 академиком В.М.Алексеевым. В 1920-е гг. виднейшие европейские синологи А.Форке и А.Масперо показали, что даже учение поздних моистов, наиболее близкое к логике в древнекитайской методологии, строго говоря, является эристикой и, следовательно, обладает статусом протологики.

В середине 1930-х гг. понимание «Чжоу и» как логического трактата убедительно опроверг Ю.К.Щуцкий. И в это же время Шэнь Чжунтао (Ч.Т.Сун) в развернутой форме показал, что нумерология «Чжоу и» может быть использована в качестве общенаучной методологии, поскольку представляет собой стройную систему символических форм, отражающих универсальные количественные и структурные закономерности мироздания. К сожалению, Шэнь Чжунтао оставил в стороне вопрос о том, в какой степени этот потенциал был реализован китайской научной и философской традицией.

Методологическая роль нумерологии в самом широком контексте духовной культуры традиционного Китая тогда же была блестяще продемонстрирована выдающимся французским синологом М.Гране, рассматривавшим нумерологию в качестве своеобразной методологии китайского «коррелятивного (ассоциативного) мышления». Работы Гране способствовали возникновению современного структурализма и семиотики, но долгое время, несмотря на свой высокий авторитет, не находили должного продолжения в западной синологии.

Наибольшее развитие теория «коррелятивного мышления» нашла в трудах крупнейшего западного историка китайской науки Дж. Нидэма, который, однако, принципиально разделил «коррелятивное мышление» и нумерологию. С его точки зрения, первое в силу своей диалектичности служило питательной средой для подлинного научного творчества, вторая же, хоть и производна от первого, скорее тормозила, чем стимулировала, развитие науки. Внутренняя противоречивость позиции Нидэма внешне сглаживается сужением понятия китайской нумерологии до всего лишь мистики чисел (естественно, не имеющей общеметодологического статуса). С критикой этой позиции выступил другой выдающийся историк китайской науки, Н.Сивин, на материале нескольких научных дисциплин конкретно показавший неотъемлемую органичность присущих им нумерологических построений.

Самых радикальных взглядов в методологической трактовке китайской нумерологии придерживаются отечественные синологи В.С.Спирин и А.М.Карапетьянц, отстаивающие тезис о ее полноценной научности. Спирин видит в ней прежде всего логику, Карапетьянц – математику. Сходным образом исследователь из КНР Лю Вэйхуа трактует нумерологическую теорию «Чжоу и» как древнейшую в мире математическую философию и математическую логику. Спирин и Карапетьянц предлагают отказаться от термина «нумерология» или использовать его только в применении к заведомо ненаучным построениям. Подобное разграничение, конечно, возможно, но оно будет отражать мировоззрение современного ученого, а не китайского мыслителя, пользовавшегося единой методологией и в научных, и в ненаучных (с нашей точки зрения) штудиях.

Фундамент китайской нумерологии составляют три типа объектов, каждый из которых представлен двумя разновидностями: 1) «символы» – а) триграммы, б) гексаграммы (см. Гуа ); 2 ) «числа» – а) хэ ту, б) ло шу (см. Хэ ту и Ло шу ); 3) главные онтологические ипостаси «символов» и «чисел» – а) инь ян (темное и светлое), б) у син (пять элементов). Сама эта система нумерологизирована, поскольку построена на двух исходных нумерологических числах – 3 и 2. В ней отражены все три главных вида графической символизации, использовавшиеся в традиционной китайской культуре: «символы» – геометрические формы; «числа» – цифры; инь ян, у син – иероглифы. Объясняется указанный факт архаическим происхождением китайской нумерологии, которая уже с незапамятных времен выполняла культуромоделирующую функцию. Древнейшими образцами китайской письменности являются предельно нумерологизированные надписи на гадательных костях. Поэтому и в дальнейшем канонические тексты создавались по нумерологическим стандартам. Так в сугубо традиционалистском обществе наиболее значимые идеи неразрывно срастались со знаковыми клише, в которых были строго установлены состав, количество и пространственное расположение иероглифов или любых других графических символов.

За свою долгую историю нумерологические структуры в Китае достигли высокой степени формализации. Именно это обстоятельство сыграло решающую роль в победе китайской нумерологии над протологикой, поскольку последняя не стала ни формальной, ни формализованной, а потому не обладала качествами удобного и компактного методологического инструмента (органона).

Китайская протологика одновременно противостояла нумерологии и сильно зависела от нее. Так, находясь под воздействием нумерологического понятийного аппарата, в котором понятие «противоречие» («контрадикторность») было растворено в понятии «противоположность» («контрарность»), протологическая мысль не сумела терминологически разграничить «противоречие» и «противоположность». Это в свою очередь самым существенным образом сказалось на характере китайской протологики и диалектики, т.к. и логическое, и диалектическое определяется через отношение к противоречию. Центральная гносеологическая процедура – обобщение – в нумерологии и нумерологизированной протологике была основана на количественном упорядочении объектов и ценностно-нормативном выделении из них главного – репрезентанта – без логического отвлечения совокупности идеальных признаков, присущих всему данному классу объектов. Генерализация сущностно взаимосвязана с аксиологичностью и нормативностью всего понятийного аппарата классической китайской философии, что обусловило такие фундаментальные особенности последней, как беллетризованность и текстологическая канонообразность.

В целом в классической китайской философии нумерология возобладала при теоретической неразработанности оппозиции «логика – диалектика», недифференцированности материалистических и идеалистических тенденций и общем господстве комбинаторно-классификационного натурализма, отсутствии логизирующего идеализма, а также консервации символической многозначности философской терминологии и ценностно-нормативной иерархии понятий.

ОСНОВНЫЕ ШКОЛЫ. В начальный период своего существования (6–3 вв. до н.э.) китайская философия в условиях категориальной недифференцированности философского, научного и религиозного знания являла собой картину предельного разнообразия взглядов и направлений, представлявшихся как «соперничество ста школ» (бай цзя чжэн мин). Первые попытки классификации этого многообразия предпринимались представителями главных философских течений (конфуцианства и даосизма) в стремлении подвергнуть критике всех своих оппонентов. Этому специально посвящена 6-я глава («Фэй ши-эр цзы» – «Против двенадцати мыслителей») конфуцианского трактата «Сюнь-цзы». В ней, помимо пропагандируемого учения Конфуция и его ученика Цзы-Гуна (5 в. до н. э), автор выделил «шесть учений» (лю шо), попарно представленных двенадцатью мыслителями, и подверг их резкой критике. В 21-й главе своего трактата Сюнь-цзы, отдавая учению Конфуция роль «единственной школы, достигшей всеобщего дао и овладевшей его применением (юн, см. Tu – юн )» , также выделил шесть противостоящих ему «беспорядочных школ» (луань цзя).

Примерно синхронная (хотя, по некоторым предположениям, и более поздняя, вплоть до рубежа новой эры) и типологически схожая классификация содержится в заключительной 33-й главе («Тянь-ся» – «Поднебесная») «Чжуан-цзы» (4– 3 вв. до н.э.), где также выделено стержневое, наследующее древнюю мудрость учение конфуцианцев, которому противопоставлены «сто школ» (бай цзя), разделенные на шесть направлений.

Эти структурно аналогичные шестеричные построения, исходящие из идеи единства истины (дао ) и многообразия ее проявлений, стали основой для первой классификации основных философских учений как таковых (а не просто их представителей), которую осуществил Сыма Тань (2 в. до н.э.), написавший специальный трактат о «шести школах» (лю цзя), вошедший в состав заключительной 130-й главы составленной его сыном Сыма Цянем (2–1 вв. до н.э.) первой династийной истории «Ши цзи» («Исторические записки»). В этом произведении перечислены и охарактеризованы: 1) «школа темного и светлого [мирообразующих начал]» (иньян цзя ), в западной литературе называемая также «натурфилософской»; 2) «школа ученых» (жу цзя), т.е. конфуцианство; 3) «школа Мо[Ди]» (мо цзя , моизм); 4) «школа имен» (мин цзя ), в западной литературе называемая также «номиналистской» и «диалектико-софистической»; 5) «школа законов» (фа цзя), т.е. легизм и 6) «школа Пути и благодати» (дао дэ цзя), т.е. даосизм. Наивысшей оценки удостоена последняя школа, которая, подобно конфуцианству, в классификациях из «Сюнь-цзы» и «Чжуан-цзы», представлена здесь синтезирующей главные достоинства всех остальных школ.

Данная схема получила развитие в классификационно-библиографическом труде выдающегося ученого Лю Синя (46 до н.э. – 23 н.э.), легшем в основу древнейшего в Китае, а возможно, и в мире соответствующего каталога «И вэнь чжи» («Трактат об искусстве и литературе»), который стал 30-й главой составленной Бань Гу (32–92) второй династийной истории «Хань шу» («Книга [о династии] Хань»). Во-первых, классификация выросла до десяти членов – к шести имевшимся прибавились четыре новых: дипломатическая «школа вертикальных и горизонтальных [политических союзов]» (цзунхэн цзя ); эклектико-энциклопедическая «свободная школа» (цза цзя ); «аграрная школа» (нун цзя) и фольклорная «школа малых изъяснений» (сяо шо цзя). Во-вторых, Лю Синь предложил теорию происхождения каждой из «десяти школ» (ши цзя), охватывающих «всех философов» (чжу цзы). Эта теория предполагала, что в начальный период формирования традиционной китайской культуры, т.е. в первые века первого тысячелетия до новой эры, носителями социально значимого знания были официальные лица, иначе говоря, «ученые» являлись «чиновниками», а «чиновники» – «учеными». Вследствие упадка «пути истинного государя» (ван дао), т.е. ослабления власти правящего дома Чжоу, произошло разрушение централизованной административной структуры и ее представители, лишившись официального статуса, оказались вынужденными вести частный образ жизни и обеспечивать собственное существование реализацией своих знаний и умений уже в качестве учителей, наставников, проповедников. В наступившую эпоху государственной раздробленности боровшиеся за влияние на удельных властителей представители различных сфер некогда единой администрации образовали разные философские школы, само общее обозначение которых «цзя» (данный иероглиф имеет буквальное значение «семья») свидетельствует об их частном характере.

Конфуцианство создали выходцы из ведомства просвещения, «помогавшие правителям следовать силам инь ян и разъяснявшие, как осуществлять воспитующее влияние», опираясь на «письменную культуру» (вэнь) канонических текстов «Лю и», «У цзин» , «Ши сань цзин» и ставя во главу угла гуманность (жэнь ) и должную справедливость (и ). Даосизм (дао цзя) создали выходцы из ведомства хронографии, которые «составляли летописи о пути (дао) успехов и поражений, существования и гибели, горя и счастья, древности и современности», благодаря чему постигли «царское искусство» самосохранения посредством «чистоты и пустоты», «униженности и ослабленности». «Школу темного и светлого [мирообразующих начал]» создали выходцы из ведомства астрономии, следившие за небесными знамениями, солнцем, луной, звездами, космическими ориентирами и чередованием времен. Легизм создали выходцы из судебного ведомства, которые дополняли управление на основе «благопристойности» (ли ) наградами и наказаниями, определенными законами (фа ). «Школу имен» создали выходцы из ритуального ведомства, чья деятельность обусловливалась тем, что в древности в чинах и ритуалах номинальное и реальное не совпадало и возникала проблема их приведения во взаимное соответствие. Моизм создали выходцы из храмовых сторожей, проповедовавшие бережливость, «всеобъемлющую любовь» (цзянь ай), выдвижение «достойных» (сянь), почтение к «навям» (туй), отрицание «предопределения» (мин) и «единообразие» (тун; см. Да тун ). Дипломатическую «школу вертикальных и горизонтальных [политических союзов]» создали выходцы из посольского ведомства, способные «вершить дела как должно и руководствоваться предписаниями, а не словопрениями». Эклектико-энциклопедическую «свободную школу» создали выходцы из советников, сочетавшие идеи конфуцианства и моизма, «школы имен» и легизма во имя поддержания порядка в государстве. «Аграрную школу» создали выходцы из ведомства земледелия, ведавшие производством продовольствия и товаров, которые в «Хун фане» отнесены соответственно к первому и второму из восьми важнейших государственных дел (ба чжэн). «Школу малых изъяснений» создали выходцы из низкоразрядных чиновников, которые должны были собирать сведения о настроениях среди народа на основе «уличных пересудов и дорожных слухов».

Оценив последнюю школу (носившую в большей степени фольклорный, нежели философский характер, и продуцировавшую «беллетристику» – сяо шо) как не заслуживающую внимания, авторы этой теории признали десять оставшихся школ «взаимно противоположными, но формирующими друг друга» (сян фань эр сян чэн), т.е. идущими к одной цели разными путями и опирающимися на общий идейный базис – «Шесть канонов» («Лю цзин», см. «Ши сань цзин» ). Из заключения следовало, что разнообразие философских школ представляет собой вынужденное следствие распада общей государственной системы, естественным образом устраняющееся при восстановлении таковой и возвращении философской мысли в объединяющее и стандартизирующее конфуцианское русло.

Несмотря на отказ от рассмотрения «школы малых изъяснений» в качестве философской, в «И вэнь чжи» неявно сохранена десятеричность набора философских школ, поскольку далее в специальный раздел выделена «военная школа» (бин цзя ), которая в соответствии с общей теорией представлена образованными выходцами из военного ведомства. Истоки этой десятичленной классификации прослеживаются в энциклопедических памятниках 3–2 вв. до н.э. «Люй-ши чунь цю» («Весны и осени господина Люя») и «Хуайнань-цзы» («[Трактат] Учителя из Хуайнани»).

Созданная в период формирования централизованной империи Хань, чье наименование стало этнонимом самого китайского народа, называющего себя «ханьцами», теория Лю Синя – Бань Гу в традиционной науке обрела статус классической. В дальнейшем в течение всей истории Китая продолжалась ее разработка, особенный вклад в которую внесли Чжан Сюэчэн (1738–1801) и Чжан Бинлинь (1896–1936).

В китайской философии 20 в. она была решительно раскритикована Ху Ши, но, напротив, поддержана и развита Фэн Юланем , который пришел к выводу, что шесть основных школ создали представители не только разных профессий, но и разных типов личности и образа жизни. Конфуцианство сформировали ученые-интеллектуалы, моизм – рыцари, т.е. странствующие воины и ремесленники, даосизм – отшельники и затворники, «школу имен» – риторы-полемисты, «школу темного и светлого [мирообразующих начал]» – оккультисты и нумерологи, легизм – политики и советники властителей.

Хотя после создания классификации Лю Синя – Бань Гу возникали схемы с еще большим количеством элементов, в частности в официальной истории династии Суй (581–618) «Суй шу» (7 в.) перечислены четырнадцать философских школ, реально значимую роль в историко-философском процессе сыграли шесть из них, выделенные уже в «Ши цзин» и ныне признаваемые таковыми большинством специалистов.

СТЕРЖНЕВАЯ РОЛЬ КОНФУЦИАНСТВА. И в «осевое время» зарождения китайской философии, и в эпоху «соперничества ста школ», и тем более в последующие времена, когда идейный ландшафт утратил столь пышное разнообразие, конфуцианство играло центральную роль в духовной культуре традиционного Китая, поэтому его история является стержневой для всей истории китайской философии или по крайней мере той ее части, которая начинается с эпохи Хань. С возникновения до настоящего времени история конфуцианства в самом общем виде делится на четыре периода; начало каждого из них связано с глобальным социально-культурным кризисом, выход из которого конфуцианские мыслители неизменно находили в теоретическом новаторстве, облекаемом в архаизованные формы.

Первый период: 6–3 вв. до н.э. Изначальное конфуцианство возникло в середине 1-го тысячелетия до н.э., когда Китай был раздираем бесконечными войнами, которые обособившиеся децентрализованные государства вели друг с другом и с нападавшими с разных сторон «варварами». В духовном плане происходило разложение раннечжоуской религиозной идеологии, подрываемой реликтами дочжоуских (иньских) верований, неошаманистскими (протодаосскими) культами и ино-культурными веяниями, доносимыми до Срединных государств их агрессивными соседями. Реакцией на этот духовный кризис стала канонизация Конфуцием идеологических устоев раннечжоуского прошлого, запечатленных прежде всего в тексте «Писаний» («Шу») и «Стихов» («Ши»), а результатом – создание принципиально нового культурного образования – философии.

Второй период: 3 в. до н.э. – 10 в. н.э. Основным стимулом формирования т.н. ханьского конфуцианства стало стремление к восстановлению идейного главенства, утраченного в борьбе с новообразовавшимися философскими школами, прежде всего даосизмом и легизмом. Реакция была, как и раньше, ретроградной по форме и прогрессивной по существу. С помощью древних текстов, в первую очередь «Перемен» («И») и «Величественного образца» («Хун фань»), конфуцианцы этого периода во главе с Дун Чжуншу (2 в. до н.э.) существенно реформировали собственное учение, интегрировав в него проблематику своих теоретических конкурентов: методологическую и онтологическую – даосов и школы инь-ян, политико-правовую – моистов и легистов.

Третий период: 10–20 вв. Возникновение неоконфуцианства было вызвано очередным идейным кризисом, обусловленным противостоянием официализированного конфуцианства с новым конкурентом – буддизмом (см. Божо сюэ , Саньлунь школа , Вэйши школа , Хуаянь школа , Чань школа , Тяньтай школа , Цзинту школа ), а также преобразовавшимся под его влиянием даосизмом. В свою очередь популярность этих учений, особенно в их религиозно-теоретических ипостасях, обусловливалась происходившими в стране социально-политическими катаклизмами. Ответом конфуцианцев на этот вызов стало опять выдвижение оригинальных идей со ссылками на основателей их учения, прежде всего Конфуция и Мэн-цзы .

Четвертый период – последний и незавершенный, начавшийся в 20 в. Появившееся в это время новое конфуцианство явилось реакцией уже на общемировые катастрофы и глобальные информационные процессы, выразившиеся, в частности, в укоренении в Китае чужеродных западных теорий. Для их новаторского переосмысления конфуцианцы вновь обратились к старому арсеналу конфуцианских и неоконфуцианских построений. Последняя, четвертая форма конфуцианства в наибольшей степени отлична от всех остальных, предшествовавших ей, прежде всего потому, что в сферу ее интегративных интенций попал предельно чужеродный, даже в сущности противоположный духовный материал.

Литература:

1. Петров А.А. Очерк философии Китая. М.–Л., 1940;

2. Ян Юнго. История древнекитайской идеологии. М., 1957;

3. Избр. произведения прогрессивных китайских мыслителей нового времени (1840–1897). М., 1960;

4. Го Можо. Философы древнего Китая. М., 1961;

5. Быков Ф.С. Зарождение общественно-политической и философской мысли в Китае. М., 1966;

6. Древнекитайская философия, т. 1–2. М., 1972–73;

7. Буров В.Г. Современная китайская философия, М., 1980;

8. Кобзев А.И. Учение Ван Янмина и классическая китайская философия. М., 1983;

9. Он же. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М., 1993;

10. История китайской философии. М., 1989;

11. Васильев Л.C. Проблемы генезиса китайской мысли. М., 1989;

12. Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990;

13. Дюмулен Г. История дзэн-буддизма. Индия и Китай. СПб., 1994;

14. Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994;

15. Антология даосской философии. М., 1994;

16. Торчинов Е.А. Даосизм. СПб., 1998;

17. Фэн Юлань. Краткая история китайской философии. СПб., 1998;

18. Рубин В.А. Личность и власть в древнем Китае. М., 1993;

19. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньизи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел нового времени, т. 1–2. Пекин, 1959;

20. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел двух [эпох] Хань, т. 1–2. Пекин, 1960;

21. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел [эпох] Сун, Юань, Мин, т. 1–2. Пекин, 1962;

22. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел эпохи Цин. Пекин, 1962;

23. Чжан Дайнянь, Чжунго Чжэсюэ даган (Основоположения китайской философии). Пекин, 1982;

24. Чжюсюэ да цыдянь. Чжунго чжэсюэ ши цюань (Большой философский словарь. Том по истории китайской философии). Шанхай, 1985;

25. Гэн Жунцзинь. Чжунго чжэсюэ фаньчоу ши (История категорий китайской философии). Харбин, 1987;

26. Чжунго да байкэ-цюаньшу. Чжэсюэ (Большая китайская энциклопедия. Философия), т. 1–2. Пекин – Шанхай, 1987;

27. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел [эпох] Вэй, Цзинь, Суй, Тан, т. 1–3. Пекин, 1990;

28. Wieger L. Histoire des croyances religieuses et des opinions philosophiques en Chine, depuis l’origine jusqu’à nos jours. Hien-hien, 1922;

29. Zenker Ε. V. Geschichte der chinesischen Philosophie, Bd. 1–2. Reischenberg, 1926–27;

30. Hackmann Η. Chinesische Philosophie. Münch., 1927;

31. Forke A. Geschichte der neueren chinesischen Philosophie. Hamb., 1938;

32. Creel H.G. Chinese Thought: From Confucius to Mao Tse-tung. Chi., 1953;

33. Fung Yu-lan. A History of Chinese Philosophy, v. 1–2. Princeton, 1953;

34. Briere O. Fifty Years of Chinese Philosophy. 1898–1950. L., 1956;

35. Chou Hsiang-kuang. A History of Chinese Buddhism. Allahabad, 1956;

36. Chang C. The Development of Neo-Confucian Thought, v. 1–2. N.Y., 1957–62;

37. Chan Wing-tsit (transl.). A Source Book in Chinese Philosophy. Princeton, 1963 (reprint – L., 1969);

38. Fung Yu-lan. The Spirit of Chinese Philosophy. Boston, 1967;

39. Hall D.L , Ames R.T. Thinking through Confucius. N.Y.,

Лаоцзы
Лао-цзы (Старый Младенец, Мудрый Старец; кит. 老子, пиньинь Lǎo Zǐ, VI век до н. э.), древнекитайский философ VI-V веков до н. э., один из
основателей течения даосизма, автор трактата «Дао дэ цзин» (Канон Пути и благодати, другое название «Три телеги» - написанный на бамбуке
занимал три телеги).
Уже в раннем даосизме Лао-цзы становится фигурой легендарной и начинается процесс его обожествления. Легенды повествуют о его чудесном
рождении (мать носила его несколько десятков лет и родила стариком - откуда и имя его, «Старый ребенок», хотя иероглиф «цзы» означал
одновременно и понятие «мудрец», так что его имя можно переводить как «Старый мудрец») и о его уходе из Китая…

Самый известный вариант биографии Лао-цзы сообщается Сыма Цянем: Лао-цзы родился в царстве Чу на юге Китая. Большую часть своей жизни он
служил хранителем царской библиотеки государства Чжоу, где встречался с Конфуцием. В преклонном возрасте он отправился из страны на запад.
Когда он достиг пограничной заставы, то её начальник Инь Си попросил Лао-цзы рассказать ему о своём учении. Лао-цзы выполнил его просьбу,
написав текст Дао Дэ Цзин (Канон Пути и его Благой Силы).
По другой легенде Мастер Лао-цзы пришёл в Китай из Индии, отбросив свою историю, он предстал перед китайцами совершенно чистым, без своего
прошлого, как будто заново рождённым.
Многие современные исследователи ставят под сомнение сам факт существования Лао-цзы. Некоторые предполагают, что он мог быть старшим
современником Конфуция, о котором - в отличие от Конфуция - в источниках нет достоверных сведений ни исторического, ни биографического
характера. Есть даже версия, что Лао-цзы и Конфуций – это одно лицо. Существуют предположения, что Лао-цзы мог быть автором Дао Дэ Цзина, если
он жил в 4-3 вв. до н. э.

Лао-Цзы о себе. Вот что говорится в Дао Дэ Цзин от первого лица:
…Все люди держатся за свое «я», один лишь я выбрал отказаться от этого. Мое сердце подобно сердцу глупого человека, – такое темное, такое
неясное! Повседневный мир людей ясен и очевиден, один лишь я живу в мире смутном, подобном вечерним сумеркам. Повседневный мир людей расписан
до мелочей, один лишь я живу в мире непонятном и загадочном. Как озеро я спокоен и тих. Неостановимый, подобно дыханию ветра! Людям всегда
есть чем заняться, один лишь я живу подобно невежественному дикарю. Лишь я один отличаюсь от других тем, что превыше всего ценю корень жизни,
мать всего живого.

Лецзы
Лецзы по прозвищу Защита Разбойников, был родом из царства Чжэн. Точных данных о годах его жизни и сколько-нибудь подробных сведений о нем
самом не сохранилось. Трактат, названный его именем, – «Лецзы» дошел в записи начала средневековья, однако в нем, несмотря на позднейшие
интерполяции, в целом достоверно изложены взгляды философа. Лецзы определял категорию дао как «вечное самодвижение материи». Мыслитель
заявлял: «Вещи сами рождаются, сами развиваются, сами формируются, сами окрашиваются, сами познают, сами усиливаются, сами истощаются, сами
исчезают. Неверно говорить, будто кто-то намеренно порождает, развивает, формирует, окрашивает, дает познание, силу, вызывает истощение и
исчезновение». Теория материи Лецзы близка к представлению об атомистическом строении вещества. В качестве материальной субстанции в его
учении выступают два первовещества: ци (пневма) и цзин (семена). «Вся тьма вещей выходит из семян и в них возвращается», – заявляет философ.
В притче «о глупом цисце», опасавшемся, что «небо обрушится», а «земля развалится», Лецзы представлял небо «скоплением воздуха», а землю
«скоплением твердого вещества», развивал материалистическую концепцию о вечности и бесконечности вселенной, о множественности миров, одним из
которых является земной мир. В этой и других притчах Лецзы отвергал саму идею божественного творения, сверхъестественной Воли Неба.
Лецзы безоговорочно отвергал идею о предопределенном свыше происхождении и предназначении человека, о загробной жизни и бессмертии души.
Лецзы принадлежит наивно-материалистическое учение о происхождении вселенной и эволюции жизни на земле от простейших организмов до человека.

Мэнцзы

Мэн-цзы (кит. 孟子) (372-289 до н. э.) - китайский философ, представитель конфуцианской традиции. Родился во владении Цзоу, исторически и
культурно связанном с государством Лу (на
полуострове Шаньдун), откуда происходил Конфуций, и учился у его внука Цзы-Сы. Мэн-цзы - потомок
аристократического рода Мэнсунь из царства Лу. Он обобщил 4 конфуцианских моральных нормы, то есть «жэнь» (гуманность), «и» (справедливость),
«ли » (ритуал), «чжи» (мудрость). Он считал, что среди этих четырех норм «жэнь» и «и» - самые главные.
Имел двух учеников Гун-Сунь Чоу и Вань Чжана, именами которых названы вторая и пятая главы трактата «Мэнцзы».
Учение Мэн-цзы получило широкое применение в системе неоконфуцианства, и особенно – у Ван Янмина.

Мо-цзи
Идеологическую борьбу периода «Чжаньго» активно включилась школа моистов, решительно выступавшая против конфуцианцев. Ее основателем был Мо Ди
(ок. 468-376). Место его
рождения точно не установлено. По мнению одних, он жил в царстве Лу, по мнению других – в Сун или Чжэн, а возможно, и
в Чу, где его учение получило особенно широкое распространение. Моисты восприняли традиционную архаичную веру в духов, признавали всевышнюю
Волю Неба, которое выступает в доктрине Мо Ди (так же как в раннем конфуцианстве) антропоморфным высшим божеством, носителем принципов учения
этого философа. Однако в отличие от конфуцианцев моисты утверждали, что Воля Неба познаваема, судьба человека не предопределена и зависит от
него самого.
Школа моистов придавала большое значение естественнонаучным наблюдениям. «Знания, которые нельзя применить на практике, ложны», учили они. У
моистов получили развитие математика, физические знания, инженерное дело.
Мо Ди выдвинул утопическую программу переустройства общества на основе утверждаемого им принципа «всеобщей любви и взаимной пользы». Он
проповедовал одинаково гуманное, благожелательное отношение ко всем людям, независимо от их положения в семье и социального статуса, в
противоположность конфуцианскому принципу «человеколюбия» (жэнь), противопоставлявшему высших низшим, благородных подлым. Мыслитель предлагал
отменить наследование должностей и рангов знатности, требовал лишить власти «ничтожную родню» правителей и придворной знати, «подобную глухим,
которых поставили музыкантами», и формировать аппарат государственного управления сверху донизу из мудрых людей, независимо от происхождения и
характера их занятий. «Если земледелец, ремесленник или торговец проявил недюжинные таланты, следует поручить ему дела управления соразмерно
способностям», – заявлял Мо Ди.
Учение моистов во многом было близко интересам основной массы свободных производителей. Заметный контингент в школе Мо Ди составляли
представители городских низов, из этой среды вышел и он сам.
Мо Ди выдвинул внешнеполитическую доктрину равенства государств как основу мирных межгосударственных отношений.
Мо Ди принадлежит гениальная догадка о социальной роли труда. Основное отличие людей от животных философ видел в способности человека к
целенаправленной деятельности. Защищая положение об огромном значении активного созидательного начала в человеческой деятельности, Мо Ди
выступал как против учения Конфуция с его презрением к физическому труду, так и против теории «недеяния» Лаоцзы.

Конфуций
Конфу́ций (孔子 Кун-Цзы, реже 孔夫子 Кун Фу-Цзы, латинизировано как Confucius; около 551 до н. э., Цюйфу - 479 до н. э.) - китайский мыслитель
и философ. Его учение оказало глубокое
влияние на цивилизацию Китая и Восточной Азии, став основой философской системы, известной как
конфуцианство. Настоящее имя - Кун, но в литературе часто именуется Кун-цзы, Кун Фу-Цзы («учитель Кун») или просто Цзы - «Учитель». И это не
случайно: уже в возрасте немногим более 20 лет он прославился как первый профессиональный педагог Поднебесной.

До победы легизма школа Конфуция была только одним из многих направлений в интеллектуальной жизни Воюющих Царств, в период, известный под
называнием Сто школ. И только после падения Цинь возрождённое конфуцианство достигло статуса государственной идеологии, который сохранился до
начала XX в., лишь временно уступая место буддизму и даосизму. Это, естественно, привело в возвеличиванию фигуры Конфуция и даже её включению в
религиозный пантеон.
Судя по владению аристократическими искусствами, Конфуций был потомком знатного рода. Он был сыном 80-летнего чиновника и 17-летней девушки. С
раннего детства Конфуций много работал. Позже пришло сознание, что необходимо быть культурным человеком, поэтому он начал заниматься
самообразованием.
Осознав невозможность повлиять на политику государства, Конфуций отправился в сопровождении учеников в путешествие по Китаю, во время которого
он пытался донести свои идеи правителям различных областей. В возрасте около 60 лет Конфуций вернулся домой и провёл последние годы жизни,
обучая новых учеников, а также систематизируя литературное наследие прошлого Ши-цзин (Книга Песен), И цзин (Книга Перемен) и др.
Ученики Конфуция по материалам высказываний и бесед учителя составили книгу «Лунь Юй» («Беседы и суждения»), которая стала особо почитаемой
книгой конфуцианства.
Хотя конфуцианство часто называют религией, в нём нет института церкви, и оно уделяет мало значения теологическим проблемам. Идеалом
конфуцианства является создание гармоничного общества по древнему образцу, в котором всякая личность имеет свою функцию. Гармоническое общество
построено на идее преданности (чжун, 忠) - лояльности в отношении между начальником и подчинённым, направленная на сохранение гармонии и
самого этого общества. Конфуций сформулировал золотое правило этики: «Не делай человеку того, что не желаешь себе».
Пять постоянств благородного человека (цзюнь-цзы, 君子):
Жэнь (仁) - «человеколюбие».
И (义 [義]) - «справедливость».
Ли (礼 [禮]) - буквально «ритуал»
Чжи (智) - здравый смысл, благоразумие, «мудрость»,
Синь (信) - искренность, «доброе намерение

Сунь-цзы

Сунь Цзы (孫子) - китайский стратег и мыслитель, предположительно, живший в VI или, по другим источникам, в IV веке до н. э. Автор знаменитого
трактата о военной стратегии «Искусство войны»
Существует биография Сунь Цзы, написанная Сыма Цянем в его «исторических записках». Имя Сунь Цзы было У. Он родился в царстве Ци. Сунь Цзы
служил наёмным полководцем князю Хо Люю в царстве У.
Согласно Сыма Цяню, князь пригласил Сунь-цзы поговорить о военном деле. Для того, чтоб тот показал своё искусство, князь передал ему свои
гаремы. Сунь-цзы разделил наложниц на два отряда, поставив во главе каждого по главной наложнице, выдав им по алебарде, и стал объяснять
военные команды. Отряды заняли боевое построение. Когда Сунь-цзы стал командовать «направо», «налево», «вперёд» - никто не исполнял команд, а
все только смеялись. Так повторилось несколько раз. Тогда Сунь-цзы сказал: если команды не исполняются, это вина командиров. И приказал
казнить двух главных наложниц. Князь, поняв что это не шутка, стал просить отменить казнь, однако Сунь-цзы заявил, что на войне полководец
важнее правителя и никто не смеет отменять его распоряжения. Наложницы были казнены. После это все женщины стиснули зубы и стали исправно
выполнять команды. Однако когда князя позвали провести смотр войск, князь не явился. Сунь-цзы упрекнул князя, что тот может только болтать о
военном деле. Тем не менее, когда возникла военная опасность, князь вынужден был позвать Сунь-цзы и доверить ему войско, и Сунь-цзы одержал
крупные победы.
На должности командующего войсками Сунь-цзы разгромил сильное царство Чу, захватил его столицу - город Ин, нанёс поражение царствам Ци, и
Цзинь, . Благодаря его победам царство У усилило своё могущество, и вошло в число царств цивилизованного Китая, возглавляемое царями династии
Чжоу, а царь Хо Люй вошёл в состав «чжухоу» - официально признаваемых правителей самостоятельных владений. в IV веке до н. э. Вэй Лао Цзы
писал: «Был человек, который имел всего 30000 войска, и в Поднебесной никто не мог противостоять ему. Кто это? Отвечаю: Сунь Цзы».
Сунь Цзы написал по просьбе князя Хо Люя трактат о военном искусстве «Искусство войны» (переводы Н. И. Конрада, В. А. Шабана). Затем он
вернулся в своё родное царство Ци и там вскоре умер. На происхождение от Сунь-цзы столетия спустя претендовали жившие в эпоху Троецарствия
члены клана Суней (Сунь Цзянь, Сунь Цэ, Сунь Цюань).

Сюань Цзан
Сюань Цзан - Сюаньцзан (кит. 玄奘 пиньинь:xuán zàng) (602-644/664) - знаменитый китайский буддийский монах, учёный, философ, путешественник и
переводчик времён династии Тан.
Сюаньцзан родился в 602 как Чэньи (陳褘) в семье учёных. Он известен своим семнадцатилетним путешествием в Индию, где он учился и общался со
знаменитыми буддийскими мастерами, в частности в монастыре Наланда.
Сюаньцзан привёз из Индии 657 текстов на санскрите. Он получил поддержку императора, и организовал большую школу переводов в городе Чанъань,
привлекая к работе многочисленных учеников по всей Восточной Азии. Он перевёл на китайский язык 1,330 сочинений. Наибольший интерес для него
представляла школа Йогачара (кит. 瑜伽行派) или Читтаматра («только сознания») (кит. 唯識).
В результате деятельности его школы переводов на Дальнем Востоке была основана буддийская школа Фасян-[цзун] (кит. 法相宗), которая
распространилась в Японии под тем же названием (в японском произношении Хоссо-сю:). Хотя школа Фасян существовала недолго, её взгляды о
сознании, ощущениях, карме, реинкарнации были потом переняты многими поздними школами. Первым патриархом школы Фасян стал наиболее выдающийся
ученик Сюаньцзана Куйцзи (кит. 窺基).
Школа Фасян в дальнейшем подверглась уничтожающей критике другим учеником Сюаньцзана Фацзаном, кит. 法藏), который основал школу Хуаянь,
основанную на иных принципах.

Фа Сянь
Фа Сянь -Фа Сянь (кит. 法顯, пиньинь: Fǎxiǎn; ок. 340-415) - буддистский монах и китайский путешественник, объехавший в 399-414 годах большую
часть внутренней Азии и установивший постоянную связь между Китаем и Индией. Он был переводчиком и предшественником тех, кто ездил учиться в
Индию. В 399 году н.э. 65-летний Фа Сянь и его последователи отправились из Чанъаня на Запад в поисках буддийских сутр. За 14 лет они объехали
более 30 стран, в том числе Северную, Западную, Среднюю и Восточную Индию, Непал и Шри Ланку, и привезли много буддийских сутр. Вернувшись в
Китай, он занялся переводом их с санскрита на китайский язык. В своей книге «Запись о буддийских странах» он описал то, что видел во время
путешествия. Эта книга представляет собой ценный материал для изучения истории и географии Индии, Средней и Центральной Азии.

Хань Фэй цзы
Теоретику легизма Хань Фэйцзы (288-233) принадлежит оригинальная теория социально-культурного развития. Исходя из объективных условий
материальной жизни людей, Хань Фэйцзы постулировал неизбежность возникновения государства и права, равно как и необходимость изменения форм и
методов правления в ходе человеческой истории. По его описанию, в глубокой древности люди вели стадную жизнь, не имели жилищ, не знали огня,
гибли от наводнений. Земли было много, людей мало. Потом люди стали строить жилища на деревьях, добывать огонь трением, одеваться в шкуры
зверей. Народонаселение увеличилось, люди стали жить семьями, «управлялись сами собой». Жизнь людей была столь тяжка, что «ныне даже труд раба
не такой горестный». Со временем установилось наследование власти, появились богатство и бедность, люди стали «отчаянно бороться за каждый
клочок земли». В таком обществе оказались необходимы законы и наказания. «То, что было приемлемо в древности, теперь стало неприменимым», так
как изменились условия жизни, а с ними – и нравы людей. » Свои постулаты Хань Фэйцзы сопровождал образными примерами и притчами, такими, как,
например, притча о глупом сунце. Судя по Хань Фэйцзы, легистам было свойственно понимание истории как поступательного, но замкнутого процесса,
завершающим этапом которого являлось создание централизованной бюрократической монархии в масштабах всей Поднебесной. В своей философской
концепции легисты толковали дао как естественный путь природного развития, считали реальную действительность единственным достоверным критерием
истины, выступали против поклонения богам и духам, для подтверждения существования которых у людей нет никаких доказательств. Хань Фэйцзы
считал, что вера в духов несовместима с соблюдением законов и наносит ущерб государству. С особой непримиримостью Хань Фэйцзы обрушивался на
конфуцианцев, развенчивал их идеал «гуманного правления», наделял их самыми уничижительными эпитетами.

Цзянь Чжэнь
Цзянь Чжэнь - Цзянь Чжэнь родился в восточном городе Китая — Янчжоу в провинции Цзянсу. Он происходил из рода потомственных буддистов. А в
708 году нашей эры 21-летний
Цзянь Чжэнь принял постриг. После этого, в течение 40 лет он отдал всего себя изучению буддизма, проповеди, и
постройке храмов. Число тех монахов, которые обратились к монашеству усилиями самого Цзянь Чжэня, составляло более 40 тысяч, многие из которых
впоследствии стали возвышенными монахами. Цзянь Чжэнь был известным монахом времен Танской династии Китая.
Монах Цзянь Чжэнь от усталости потерял зрение.
Прошло 5 лет. 66-летний слепой старец Цзянь Чжэнь решил 7-ой раз попробовать совершить поездку в Японию. 19 октября 753 года судно Цзянь Чжэня
отчалило от берега родного города Янчжоу. 20 декабря того же года Цзянь Чжэнь наконец ступил на землю Японии.
Цзянь Чжэнь умер в Японии в мае 763 года. Тогда ему было 76 лет.
За 10 лет своей проповеди в Японии Цзянь Чжэнь внес большой вклад в развитие японской культуры и в дело культурных связей между Китаем и
Японией.
В Японии, наряду с преподаванием буддизма, Цзянь Чжэнь ознакомил японцев с техникой танского зодчества и ваяния. Под его руководством был
построен храм Тошодай в стиле танской архитектуры, который дошел до наших дней.
Цзянь Чжэнь привез с собой в Японию китайских врачей, которые ознакомили японцев с основами китайской традиционной медицины и фармакологии.
Лично он лечил мать японского императора. Несмотря на свою слепоту, он очень прославился как врач.
Благодаря своему острому уму и недюжинным способностям, монах Цзянь Чжэнь внес весомый вклад в историю культурного обмена между Китаем и
Японией. В 1973 году в ходе своего визита в Японию, заместитель премьера Дэн Сяопин посетил храм Тошодай и одобрил предложение настоятели
храма о том, чтобы статуя Цзянь Чжэня вернулась на свою историческую Родину. Весной 1980 года китайские буддисты торжественно приняли
присланную из Японии статую монаха Цзянь Чжэня, которая была впоследствии выставлена на его родине в Янчжоу, а также в Пекине.

Чжуан-цзы
Чжуан-цзы, также Чжуан Чжоу (кит. трад. 莊子, упрощ. 庄子, пиньинь Zhuāngzǐ Учитель Чжуан) – знаменитый китайский философ предположительно IV
века до н. э. эпохи Сражающихся царств, входящих в число учёных Ста Школ.
Согласно биографии. Чжуан-цзы жил между 369 до н. э. и 286 до н. э.. Он родился в городе Мэн (蒙城 Méng Chéng) царства Сун, теперь - город
Шанцю 商邱 провинции Хэнань. Он получил имя Чжоу (周 Zhōu), его называли также Мэн-ши 蒙吏, (чиновник Мэн), Мэн Чжуан (蒙莊 Méng Zhuāng) или
Мэн-Старший (蒙叟 Méng sǒu).

Ян Чжу
Ян Цзы-цзюй, Ян Шэн (приблизительно 440-360 или 414-334 до н. э.), древнекитайский
мыслитель-вольнодумец. Сочинения Я. Ч. не сохранились, о
его взглядах можно судить по фрагментам в трактатах «Мэн-цзы», «Чжуан-цзы» и др. и по главам «Ян Чжу» даоского трактата «Ле-цзы». Я. Ч.
провозглашал идеи себялюбия, ценности собственной жизни, пренебрежения к внешним вещам, гедонизма, который, однако, не принял у него крайних
форм. Судя по высказыванию Мэн-цзы: «Слова Ян Чжу заполнили Поднебесную», он приобрёл значительное число последователей. Исходя из
наивно-материалистических представлений, высказывался против веры в бессмертие, считая смерть столь же естественной и неизбежной, как и жизнь.
Выступал против взглядов и деятельности Конфуция.

Человек является добрым по своей природе. Так считал знаменитый философ Древнего Китая, живший в п-д Сражающихся царств, Мэн-цзы. Человеку так же свойственно быть добрым, как свойственно воде течь вниз. Тот, кто исчерпывает свое сердце, постигает свое естество, а значит, познает Небо. В этих цитатах Мэн-цзы как нельзя лучше раскрывается сущность его учения. Человеку присущи врожденное знание добра и способность его творить, учил великий китайский философ. Зло является результатом совершенных ошибок, его можно искоренить, восстановив исконную человеческую природу.

Мэн-цзы: живой образ мыслителя

Легенды представляют его потомком древнего аристократического рода. Мэн-цзы был учеником Цзы-Сы, внука Конфуция. Известно, что мудрец посетил ряд государств в центральном Китае с целью оказать воздействие на их правителей.

Философские идеи великого предшественника оказали большое влияние на мыслителя, ставшего их продолжателем. Соответственно мыслям, выраженным в книгах Конфуция, им были связаны воедино политика и этические правила. Ученый всегда подчеркивал, что корнем управления в государстве являются нравственные качества. Отношения подданного и его господина Мэн-цзы уподоблял отношениям детей и отцов. Он пытался научить правителей, подобно родителям в семье, заботиться о народе. Великий китайский философ внушал народу, что надо относиться к своим правителям, как к родителям, с почтением и заботой.

В 70-летнем возрасте эти попытки мыслителем были оставлены. Известно, что он вернулся к приватной жизни и совместно с учениками занялся созданием трактата «Мэн-Цзы». По мнению специалистов, работа была написана с большим размахом. Многие отмечают наличие в ней глубоких чувств, ярких пояснений, острой иронии и углубленной критики. Спустя тысячелетия читатели книги «Мэн-Цзы» остро ощущают, насколько сильные чувства владели философом. В трактате отчетливо раскрывается характер мыслителя, виден его живой образ.

Биография Мэн-цзы: рождение

Согласно Сыма Цяню, основоположнику китайской историографии (2-1 вв. до н. э.), философ родился примерно в 389 до н. э. Его родиной было владение Цзоу, культурно и исторически связанное с государством Лу (п-ов Шаньдун), откуда происходил великий Конфуций. От своего учителя Цзы-Сы, внука великого мыслителя, Мэн-цзы были напрямую восприняты его живые заветы.

Мать

Мать будущего философа была вдовой, подобно матери Конфуция, в Китае традиционно именно ее считают образцовой, поскольку известно, что она трижды переезжала в поисках более подходящего окружения для воспитания подрастающего сына (от кладбища, неподалеку от которого они с сыном проживали, переехала к рынку, а затем к школе). Об этой женщине также известно, что она продолжала воспитывать сына даже после того, как он женился. Но в конце концов она последовала «пути женщины» и стала, как и подобает вдове, слушаться сына. После ее кончины Мэн-цзы обвиняли в том, что мать похоронена им пышнее, чем отец.

Спасти Поднебесную

С юности молодой Мэн-цзы задался целью спасти свою страну. Средством для этого он считал «прояснение сознания людей». Всю последующую жизнь философ посвятил разоблачению ложных идей, искоренению дурного поведения, пропаганде отказа от "соблазняющих речей".

«Второй Конфуций»

Известно, что Мэн-цзы не стеснялся так себя называть. Исследователи его биографии и учения не исключают, что именно благодаря этому он в дальнейшем прослыл «вторым мудрецом» в Китае. Во времена династии Тан его трактат «Мэн-Цзы» был признан образцовым произведением. Одним из наивысших достижений древнекитайской философии.

Известно, что мудрец штудировал книги Конфуция и, подобно ему, посетил несколько государств в центральном Китае. В столице Ци, где он подвизался в академии Цзи ся, философ пытался влиять на правителей. Он читал представителям власти цитаты философов, в том числе и великого Конфуция, но не преуспел в их «просветлении». По завету учителя на склоне лет Мэн-цзы, последовав «желаниям своего сердца», оставил попытки перевоспитать царей и всецело посвятил себя теории. Умер философ, согласно его жизнеописаниям, в период с 289-го по 305 г. до н. э.

Трактат

Главная книга его жизни "Мэн-Цзы" представляет собой заключительный трактат конфуцианского канона Тринадцатикнижия. Исследователи высказывают мнение, что трактат был составлен после его смерти учениками. В книгу входят высказывания учителя, другие цитаты философов Китая, его жизнеописание и факты из жизни видных политических деятелей. Книга состоит из 7 глав, каждая из них, в свою очередь, разделена на 2 части.

По мнению специалистов, ценность трактата во многом заключается в том, что он, как зеркало, отражает личность автора. Знакомясь один за другим с коротенькими параграфами, из которых состоят главы (каждый из них посвящается отдельной теме — спору, преданию, поучению, казусу, историческому факту, реминисценции, откровенному назиданию выдумке или же оправданию собственного поведения в каких-то случаях), читатель проникается не только оценками и мыслями философа, но и стилем его мышления и ведения спора. Кроме того, в ходе чтения перед каждым раскрываются черты весьма непростого, где-то высокомерного, подчас вспыльчивого и вздорного характера философа.

Его учение: основные идеи

Человек, учил философ, является по своей природе добрым, по Мэн-цзы, природе человека изначально свойственны многие добродетели, главными из которых он называл гуманность и долг, справедливость.

Для реализации своих добродетелей человек обязан заниматься их культивированием. Это означало, что каждый человек в начале жизни наделен определенным моральным потенциалом, но только в случае, если врожденные задатки будут им полностью развиты, человеку суждено стать настоящим мудрецом. Многие исследователи китайской философии полагают, что без Мэн-цзы никогда в полной мере не раскрылось бы перед человечеством такое явление, как конфуцианство.

Но в таком случае откуда же берется в мире зло? Мэн-цзы объяснял его существование тем, что человек иногда оказывается неспособным развить свои природные задатки, или же им вообще теряется его природа.

О моральных добродетелях

Главными добродетелями человека философ считал «жэнь» и «и», которые последователем Конфуция объединены в одно. «Жэнь» определяется им как «сердце человека». В современном Китае «жэнь» часто переводится как «человечность». Категория «и» Мэн-цзы определялась в качестве «пути, которому должно следовать». В его этике «и» даже более значима, нежели «жэнь». Он учил, что суть «и» заключается в осознании человеком необходимости непременно выполнять свой моральный долг, иначе ему придется принести в жертву собственную жизнь.

По мнению исследователей, Мэн-цзы основывался в подобных суждениях на примерах многочисленных мучеников, отдавших жизнь ради доказательства преданности своему господину или правителю. Конфуцием была создана только общая философская парадигма. Мэн-цзы же удалось наполнить ее плотью и кровью, создать вдохновляющий образец, и, соединив действие и знание, превратить философию в подобие религии.

О метафизике

По Мэн-цзы, каждому человеку можно достичь состояния мудреца. Но для этого необходимо преодолеть определенный духовный путь, который преимущественно бывает долгим и тернистым и относится не к области религии, а к сфере метафизики и этики. Мэн-цзы он обозначен в качестве «совершенствования своего ци», т. е. духа и морали. Осуществить это возможно исключительно путем постоянного систематического совершения и накопления благих поступков. Достичь совершенствования «ци», совершая добрые дела только время от времени, невозможно.

Подобный духовный подвиг Конфуций тесно связывал с представлением об идеальной личности, т. н. «цзюньцзы» (в переводе с китайского «благородный муж»). Мэн-цзы пошел дальше учителя и создал образ «да чжанфу» (с кит. «великий муж»). Эту идеальную личность не способны разрушить ни бедность, ни богатство, ни слава, она противостоит любому давлению и насилию. «Великому мужу» в Поднебесной, как считал философ, суждено великое поприще.

О политике

Политические взгляды Мэн-цзы во многом находились под сильным влиянием Конфуция, который считал идеальным правление при помощи «жэнь» (сердца). Он идет далее учителя и различает «ван дао» («царский путь», или «путь правителя», в основе которого лежит принцип «жэнь») и «ба дао» («путь гегемона», правление которого основано исключительно на силе и принуждении). Во время странствий по стране Мэн-цзы убеждал правителей, у которых гостил, управлять при помощи «жэнь». Но никем из них не были приняты его взгляды. Идея «царского пути» так и осталась в конфуцианстве нереализованной.

Мэн-цзы было хорошо знакомо политическое устройство современного ему государства. Его политическим идеалом был золотой век существующей династии. Согласно убеждениям философа, в обществе должна быть установлена жесткая иерархия, при которой всеми - от правителя до последнего подданного - должны быть заняты их места и выполняемы соответствующие обязанности. Превознося «народ», твердя о его ценности в государстве, философ принципиально отстаивал сословные интересы и границы, демократические идеи равенства и самоуправления были ему чужды.

Кроме того, известно о скептическом отношении Мэн-цзы к чужеземным влияниям. Философ настаивал на сугубо китайской модели государства Чжоу - именно такой, какой она была описана самим Конфуцием.

Об экономике

Сегодня досконально не известно об экономических взглядах Конфуция, зато отлично известна суть экономической теории Мэн-цзы. Скорее всего, его ориентиром была чжоуская модель распределения земель. Так или иначе, мыслителем была предложена концепция т. н. «колодезных полей». Эта система предполагает членение квадрата со стороной в одну милю на 9 квадратов меньшего размера. Восемь из них крестьянские семьи должны обрабатывать для себя, а центральный квадрат, девятый, должен быть объявлен землей общественной, урожай с него, в соответствии с теорией Мэн-цзы, должен уходить на нужды государства и принадлежать правителю. По утверждению современных историков, эту систему землепользования никогда не применяли в Китае.

О спорах с представителями других школ

В трактате «Мэн-Цзы» имеется немало глав, в которых описаны споры его автора с представителями других философских направлений, существовавших в Китае. Особенно сильными были разногласия с моистами, а также последователями Сюй Сина и Ян Чжу.

Последний, будучи сторонником даосизма, утверждал необходимость экономии сил, сохранения запасов жизненной энергии. Им была поднята на щит идея нравственного эгоизма. Сторонник альтруизма Мэн-цзы истинными считал категорию «жэнь» и концепцию общественной иерархии.

Сюй Сином, представителем школы «аграрников», высказывавших взгляды, близкие идеям раннего коммунизма, утверждалось, что правитель вместе со своими подданными должен пахать землю и потреблять продукты собственного труда. Мэн-цзы, как сторонник иерархического общества, внушал современникам, что удел более умных - править, уделом же подданных является труд. В основе разделения общественного труда, в соответствии со взглядами философа, должны быть положены индивидуальные особенности - большая способность к физическому или умственному труду.

Мо-цзы (младший современник Конфуция) придерживался взглядов утилитаризма. В свое время его философия была очень авторитетной. Моистами отрицался конфуцианский ритуал, в частности, они считали вредными для общества расточительные ритуалы пышных похорон, а также длительный траур. Мэн-цзы на подобную критику приводил свои доводы и напоминал о том, что в древности люди выбрасывали трупы умерших родителей просто в канаву у дома, где их разъедали лисы и насекомые. Со временем картина изменилась. Природное добро в человеке взяло верх, и он стал закапывать тела умерших в землю. В современном почтительном сыне, тем более если он практикует «жэнь», чувства к умершим родителям еще более высоки, поэтому он воздает им всяческие почести. Подобная аргументация, апеллирующая к психологии и чувствам человека, является для конфуцианцев весьма характерной.

Об особенностях характера мыслителя

Как видно из его трактата, а также исследований его биографов, Мэн-цзы в своих суждениях был достаточно резок. В оценках он проявлял немалую решительность, философу явно недостает мягкости и терпимости, отличающих Конфуция. О Великом Учителе также известно, что он мог быть резким, неуступчивым и бескомпромиссным. Мэн-цзы же превзошел своего знаменитого предшественника.

Его бескомпромиссность подчас была гневной и граничила с дерзостью. Известно, что мудрец мог надерзить царям, которые, как правило, не только относились к нему с огромным уважением, но и принимали по-царски. Кроме того, ими безропотно содержались сотни учеников и помощников философа, всегда сопровождавших его, а также домочадцы, перемещающиеся вслед за знаменитым родственником со своим скарбом на десятках повозок.

В истории Китая правители, оказавшиеся недостаточно добродетельными (разумеется, с точки зрения конфуцианства), никогда еще не имели столь грозного противника. Мэн-цзы открыто призывал свергать их с престола, обрушиваясь на «недостойных» со всем присущим ему темпераментом и гневом, на который только был способен. Несмотря на присущее ему недюжинное обаяние, он вызывал неловкость у своих царственных собеседников. Они дорого готовы были заплатить за то, чтобы философ им не докучал. Известно, что в последние десятилетия жизни мудрец был удален от текущих дел и тем самым лишен возможности пытаться влиять на судьбы государства, поучая его правителей.

И другие классические китайские философы не были жёсткими традиционалистами, которые учили, что наше высшее благо исходит от ограничений социальных ролей. Не были они и безмятежными мудрецами, проповедующими гармоничное сосуществование с миром природы. Скорее, они относились к ярким и радикальным мыслителям, которые подрывали условности своего общества. Они стремились сделать мир лучше, расширяя границы сознания и возможностей.

Середина первого тысячелетия до нашей эры была такой же бурной, как и наши дни относительно споров о том, как жить, как сохранить нравственность и как построить лучшее общество. В отличие от западных философов, которые известны нам лучше, китайские мыслители задавались не столь крупными вопросами. Их философию можно назвать высоко прагматичной, основанной на вопросах, которые казались малозначительными, например: «Как проходит ваша повседневная жизнь?» Эти мыслители подчёркивали, что великие перемены случаются лишь тогда, когда мы начинаем с приземлённого и выполнимого . Их учения показывают, что многие наши самые фундаментальные допущения о том, как мы должны жить, на самом деле вводят нас в заблуждения.

Итак, какими же идеями мы дорожим, и какие альтернативы вместо них предложили бы китайские философы?

Прекратите искать себя

Наши мыслители скептически относились к существованию истинного «Я». Особенно к тому, которое вы можете обнаружить, заглянув в себя.

Существует такой популярный постулат: важно заглянуть в себя, чтобы понять и осознать свою истинную сущность. Наши мыслители скептически отнеслись бы к теории о существовании истинного «Я». Они понимали, что мы многогранны и развиваемся по направлению к внешнему миру, а не вовнутрь. Человеческая индивидуальность формируется через взаимодействие с другими людьми, через реакцию на вещи и события, через род занятий. Вы ведь не ведёте себя одним и тем же образом с матерью, коллегой, стоматологом и с близким другом. Каждый из нас – сложное создание, которое постоянно сталкивается с другими сложными существами. Каждая встреча обрисовывает различные стороны. Мы состоим из моделей поведения и эмоциональных привычек, которые сформировались с течением времени. А это значит, что в нас заложены многочисленные возможности того, кем мы можем стать.

Быть неаутентичным

Мы есть не только то, что мы о себе думаем.

Как только мы обнаруживаем свою сущность, мы должны принять себя и быть верными самому себе. Но великий китайский мыслитель Конфуций, который родился в шестом веке до нашей эры, размышлял иначе. Он бы сказал, что проблема с аутентичностью в том, что это не освобождение, как мы полагаем. Как думаете, кто это «истинное Я», которое вы в себе обнаруживаете? Это ваш образ в конкретный момент времени. Если вы останетесь ему верны, позволите этому образу стать вашим ориентиром, то он сдержит и ограничит ваш рост, который наступит, когда вы признаете, что постоянно меняетесь.

Мы преуспеваем, когда признаём свою сложность и учимся с ней работать через самосовершенствование. Рост начинается, например, когда приходит понимание, что вы не забияка только потому, что склонны думать о себе как о человеке вспыльчивом, или застенчивы, потому что считаете себя интровертом. Большинство ярлыков – это модели поведения, которые у нас сформировались и поддаются разрушению. Мы не просто то, что мы о себе думаем . Мы всегда можем становиться лучшей версией самого себя.

Притворяйтесь (совершайте ритуалы)

Когда вы улыбаетесь, словно не сердитесь, или прикусываете язык, чтобы не наброситься, вы притворяетесь – ведёте себя взрослее.

Противоположная сторона нашего почитания аутентичности – это ритуалистические способы поведения, которые называют «притворством». Не лучше ли позволить выступить «настоящему Я»?

Но Конфуций учит, что определённые ритуалы – когда мы ведём себя «как будто» – помогают человеку трансформироваться, поскольку ломают модели поведения, в которые он угодил. Когда вы улыбаетесь, как будто не злитесь, или прикусываете язык, чтобы не наброситься, вы притворяетесь. Эти «как будто» создают крошечный разрыв от реальности, поэтому они так ценны. Мы действуем «как будто» мы другие и наши чувства становятся более зрелыми. Поступая так, мы превращаемся в кого-то более доброго и щедрого, вместо того, чтобы выражать свои истинные, но разрушительные чувства. Мы делаем это снова и снова, такие действия становятся ритуалами, позволяющими поведению брать верх над чувствами, а не наоборот . С течением времени мы изменяемся, становимся лучше.

Увидьте непостоянство мира

Любые окольные пути – случайные разговоры, впечатления, общение – питают жизнь.

Часто рассматривая себя как стабильную личность, человек видит и мир постоянным. Конечно, мы понимаем, что жизнь может меняться, но в то же время склонны исходить из предположения, что в целом мир предсказуем и нужно определить как нам в него вписаться. Если мы считаем себя сильными в математике, то продолжаем следовать этому академическому пути; если мы считаем себя непредсказуемыми, то ищем спутника жизни, который присоединится к нашим приключениям.

Мэн-цзы, представитель конфуцианской традиции, живший в конце 4 века до нашей эры, видел мир фрагментарным и непостоянным. Он бы посоветовал работать с изменениями окольными путями – использовать случайные разговоры, впечатления и общение для расширения жизни. Подход Мэн-цзы означает не строить планы на жизнь, а настраивать траекторию в движении .

Прекратите принимать решения

Когда вы обдумываете большие перемены, легче принять решение, если сначала испытать новые впечатления.

Знаете, что плохого в жизненном плане? Когда вы планируете свою жизнь, то принимаете решения для будущей личности, полагаясь на индивидуальность, которой вы являетесь сегодня .

Принимая важные решения, Мэн-цзы посоветовал бы подойти к ним через мелкие и выполнимые шаги. Когда вы задумались об изменении карьеры, утвердиться в решении или отбросить его будет легче, если сначала получить новый опыт в малом масштабе. Обратите внимание на свою реакцию от полученных впечатлений, именно она поведёт вас в новом направлении.

Будьте слабыми

Замечайте в мире взаимосвязанность вместо разделённости и различности, тогда вы сможете гармонировать с другими.

Статуя Лао-цзы, основателя даосизма, в городском округе Лоян, Китай. Фото: Sipa/Rex/Shutterstock

Ещё одна распространённая гипотеза: побеждает сильнейший. Нам твердят, что нужно быть сильными и уверенными в том, чего хотим. Но Лао-цзы в трактате Дао Дэ Цзин выступает за силу слабости над очевидной силой. Часто люди думают, что это означает необходимость в гармонизации с природой. Некоторые студенты, впервые столкнувшись с учениями Лао-цзы, отправляются на прогулки в лес, чтобы слиться с величием природного мира. Но пассивность это не совсем то, что он подразумевал. Философ говорил, что мы должны замечать, как всё в мире взаимосвязано, а не разделено и различно . Это понимание помогает гармонировать с другими.

Сонастройка позволяет осуществлять разного рода влияние. Не применяя открытую силу, вы видите, как искусно изменить ситуацию, так что люди и не заметят в вас доминанта.

Не заигрывайтесь в свои сильные стороны

Проживите свою жизнь как серию прорывов, потому что это меняет вас с течением времени.

Нас призывают с юных лет раскрыть и отточить свои умения и таланты. Если вы спортивны, то вступаете в футбольную команду; если постоянно зарываетесь в книги, то изучаете литературу. Становясь старше, человек развивает подобные природные наклонности, пока они не становятся частью его личности. Но если увлечься таким образом мышления, можно перестать делать всё остальное.

Наши философы поощрили бы вас не сосредотачиваться на том, что вы о себе думаете, а ломать предубеждения. Если вы считаете себя неуклюжим, займитесь танцами. Если вы не сильны в языках, запишитесь на уроки французского. Цель заключается не в том, чтобы стать в новой сфере лучше всех, а в том, чтобы прожить жизнь как серию прорывов, потому что это то, что изменяет нас со временем.

Становление древнекитайской философии, как и древнеиндийской, связано с ломкой традици­онных общинных отношений, вызванной экономическим прогрес­сом, появлением денег и частной собственности, ростом науч­ных знаний, в первую очередь в области астрономии, математики и медицины, которые создали благоприятную почву для духовных

перемен. Примечательно, что и в Китае первыми "оппозиционерами" выступали аскетировавшие бродячие мудрецы, подготовив­шие в эпоху "Чжань го" ("борющихся царств") наступление "зо­лотого века" китайской философии. Хотя отдельные философские идеи модно обнаружить в еще более древних памятниках культу­ры, каковыми в Индии были Упанишады и отчасти Ригведа, а в Китае - "Ши цзин" ("Канон стихов") и "И цзин" ("Книга перемен"), философские школы здесь складываются одновременно - приблизительно в VI в. до н.э. Причем в обоих регионах фи­лософия, достаточно длительное время развивавшаяся анонимно, отныне становится авторской, связанной с именами Гаутамы-Будды, основателя джайнизма.Махавиры, первого китай­ского философа - Конфуция, даосского мудреца - Лао-цзы и др.

Если в Индии многочисленные философские школы так или иначе соотносились с ведизмом, то в Китае - с конфуцианской ортодоксией. Правда, в Индии, как отмечалось выше, разме­жевание на отдельные школы не привело к официальному приз­нанию приоритета какого-либо одного из философских направ­лений, в то время как в Китае конфуцианство во II в. до н.э. добилось государственного статуса идеологии, сумев сохра­нить его до нового времени. Наряду с конфуцианством наибо­лее влиятельными в соперничестве "ста школ" были даосизм, моизм и легизм.

Есть у древнекитайской философии и другие отличитель­ные черты:

Специфической чертой китайской философии был принцип рассмотрения мира (природа, человек и его общество) как единого универсума, все элементы которого взаимосвяза­ны и находятся в динамичном равновесии.

Практичность, ориентированность не на поиск и вы­работку идеала, в соответствии с которым следовало бы из­менить реальность, а на поддержание реальности такой, ка­кая она есть. Отсюда отсутствие сколько-нибудь серьезных апелляций (от лат апелляцио - обращение) к сверхъестест­венному, базирование на вполне достижимом идеале социаль­ной, этической и политической системы. Этот идеал, конеч­но, освещен благословением Неба, но для его воплощения в жизнь не требовалось ничего невозможного. Все теории дол­жны просто ориентировать народ на поддержание порядка. По­этому в китайских письменных памятниках очень подробно рассматриваются способы управления государством и способы самоусовершенствования человека.

Специфичность древнекитайской философской мысли обусловлена также употреблением в письменной речи образно-символических знаков - иероглифов. Пиктографическое (от лат. пиктус - нарисованный и греч. графо - пишу; рисуночное) письмо вырабатывало эстетико-филологическое отноше­ние к тексту. Это неизбежно сказалось на содержательных особенностях представлений о мире и человеке, на культуре мышления древнекитайских философов вообще.

Отсутствие понятийного аппарата, абстрактных спе­куляций натуралистического и мировоззренческого порядка. Отсюда слабая связь с наукой, неразвитость логики.

Внутренне китайская философия необычайно стабиль­на. Основой такой стабильности было постоянное подчеркивание исключительности китайского способа мышления. Следст­вием его явилось постепенное появление и закрепление чув­ства превосходства китайского национального умозрения, его нетерпимости ко всем другим философским взглядам.

Прекрасной иллюстрацией к сказанному могут послужить философские воззрения названных выше древнекитайских школ.

КОНФУЦИАНСТВО. Основатель шкалы Конфуций (кит. - Кун Цю, латинизированная версия имени Кун Фу-цзы-учитель Кун; 551-479 гг. до н.э.). Он считается первым китайским фило­софом, и его жизнеописание за многовековую историю, естес­твенно, обогатилось позднейшими легендами. Известно, что сначала он был низшим чиновником в государстве Лу, потом ряд лет. странствовал по Восточному Китаю, а конец жизни посвятил исключительно своим ученикам. Основным достовер­ным источником для исследования его воззрений являются со­хранившиеся записи изречений Конфуция и его учеников в книге "Беседы и суждения" (Лунь юй).

Исходной для Конфуция можно считать концепцию "неба" и "небесного веления" (приказа, т.е. судьбы). "Небо" - это и часть природы, и высшая духовная сила, определяющая природу и человека ("Жизнь и смерть определяются судьбой, богатство и знатность зависят от неба"). Человек, наделенный небом определенными этическими качествами, должен пос­тупать в согласии с ними, с моральным законом (дао) и со­вершенствовать их при помощи обучения. Цель совершенство­вания - достижение уровня "благородного мужа" (цзюнь-цзы), соблюдающего ли-этикет, доброго и справедливого по отноше­нию к народу, почтительного к старшим и высшим.

Центральное место в учении Конфуция занимает концеп­ция жэнь (человечности) - закон идеальных отношений между людьми в семье, обществе и государстве. Она включает в се­бя два основных принципа, регулирующих человеческое суще­ствование: а) помогай другим достичь того, чего бы ты сам хотел достичь; б) чего не желаешь себе, того не делай дру­гим.

Для соблюдения субординации и порядка Конфуций выра­ботал принцип справедливости и исправности (и). Человек должен поступать так, как велит его положение и порядок. Исправное поведение - это поведение с соблюдением порядка и человечность, ибо "благородный муж разбирается в том, что есть исправное, равно как малые люди разбираются в том, что выгодно". Таков путь (дао) всех образованных, которые обладают нравственной силой (дэ) и которым должно быть вве­рено управление обществом.

Эти этические принципы лежат в основе политических взглядов Конфуция. Он выступал за строгое, четкое, иерар­хическое разделение обязанностей между членами общества, образцом для которого должна служить семья ("Правитель дол­жен быть правителем, а подданный - подданным, отец - отцом, а сын - сыном").

Главный метод управления народом - сила примера и убе­ждения. "Благородный муж", член правящей элиты, не должен быть гневливым, алчным, гордым и жестоким. Преследования и убийства инакомыслящих и непокорных Конфуций осуждал. Ес­ли верхи будут следовать правильному пути" (дао), учил он, то "со всех сторон к ним будут идти люди с детьми за спи­ной".

После смерти Конфуция его учение распалось на восемь школ, важное значение из них имеют лишь две: идеалистичес­кая школа Мэн-цзы (372-289 гг. до н.э.) и материалистическая - Сюнь-цзы 298-238 гг. до н.э.). Согласно учению Мэн-цзы, жизнь людей подчинена закону неба, который исполняет мудрый правитель - сын неба. Он должен любить народ как де­тей, а народ чтить его как отца. Человек от природы добр, ему присущи четыре качества: сострадание, стыд, скромность, умение отличать истину от лжи. Недоброта человека противо­естественна, она - следствие нужды и неразвитости.

Человеколюбие (жэнь), справедливость (и), благонравие (ли) и знание (чжи), согласно Мэн-цзы, также врожденны че­ловеку. Жэнь и и являются основой развитой Мэн-цзы концеп­ции "гуманного управления" (жэнь чжэн) государством, в ко­торой главная роль отводилась народу ("Народ является гла­вным в государстве, за ним следуют духи земли и зерна, а государь занимает последнее место"). Если же государь игно­рирует принцип человечности, а личную силу, исходящую от знания, заменяет тиранией (ба), народ имеет право его свер­гнуть.

В учении Мэн-цзы впервые наметилась постановка вопро­са о соотношении идеального (синь - сердце, душа, разум или чжи - воля) и материального (ци) начал в природе чело­века, причем первенствующую роль он отводил воле (чжи).

Сюнь-цзы исходил из концепции ци - первоматерии, или материальной силы, обладающей двумя формами: инь и ян. Мир существует и развивается в согласии с естественными позна­ваемыми закономерностями. Небо - активный естественный эле­мент мира, оно не управляет человеком, а, наоборот, может быть подчинено им и использовано в интересах людей. От че­ловека как части природы зависят счастье и несчастье, бо­гатство и нищета, здоровье и болезнь, порядок и смута. Че­ловек же по природе зол (критика в адрес Мэн-цзы). Он рож­дается завистливым и злобным, с инстинктивным чувством на­живы. Необходимо воздействовать на него с помощью воспита­ния (ли-этикет) и закона (Конфуций отвергал закон), заста­вить соблюдать ритуал, выполнять долг, и тогда у него поя­вятся добродетель и культура. Совершенство же достигается через учение, длящееся всю жизнь.

Главными звеньями управления страной Сюнь-цзы считал справедливые приказы и любовь к народу, почитание ритуала 1 и уважение к ученым, почитание мудрых и привлечение к государственным делам способных людей, а мерилом правления - справедливость и мир.

ДАОСИЗМ. Наряду с конфуцианством, одно из двух основ­ных течений китайской философии. Легендарный основатель - Лао-цзы (бит., букв. - старый учитель; собств. имя - Ли Эр; VI в. до н.э.). Ему приписывается составление книги "Дао дэ дзин" ("Книга о дао и дэ"). В даосизме, в отличие от других школ, на первом плане находятся онтологические про­блемы. Дао - естественный путь возникновения, развития и исчезновения всех вещей и одновременно их материальное на­чало. Дао бесконечно, его нельзя охватить ни умом, ни чув­ством. Дао предшествует богу и диктует законы небу, небо - земле, земля - человеку. Дэ - неопределенный, вторичный принцип, благодаря которому дао проявляется в мире вещей и наполняет их энергией.

Этический идеал даосизма выражен в концепции у-вей (букв. - недеяние, бездействие) и направлен против закон­ников и конфуцианцев. У-вей означало подчинение естествен­ному процессу, гармонию с дао, отсутствие всякого дейст­вия, идущего вразрез с ним и приводящего к свободе и сча­стью. Цель поведения - уподобиться дао, которое не борет­ся, но умеет побеждать; победоносное бездействие, осталь­ное - суета.

Вселенную нельзя привести в порядок искусственным об­разом, для воцарения его нужно дать свободу ее прирожден­ным качествам. Поэтому лучший правитель тот, кто ни во что не вмешивается и следует дао, управляя страной, и тогда она процветает, пребывая в спокойствии и гармонии; народу известен лишь факт его существования. Общественный идеал даосов - патриархальная, непросвещенная жизнь, так как мно­гознающим народом трудно управлять; отсутствие внешних кон­тактов, мир с соседями.

МОИЗМ. Школа получила название по имени основателя Мо Ди (Мо цзы; V в. до н.э.) и была четко построенной воени­зированной организацией, неукоснительно выполнявшей прика­зы ее главы. Основная идея философии моизма - "всеобщая лю­бовь", т.е. отвлеченная любовь всех ко всем, в отличие от конфуцианской взаимности, трактуемой как любовь к родствен­никам. Отсутствие всеобщей любви - причина беспорядков, а "отдельная" любовь - "взаимной ненависти". Моисты отрицали также конфуцианское учение о судьбе. Жизнь человека, утвер­ждали они, определяется его свободными действиями, а не приказами неба, которое лишь желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы сильный не притеснял слабого, а знатный не кичился перед незнатным. Мо-цзы решительно осуждал "аг­рессивные войны", объявив их величайшим и жесточайшим пре­ступлением. Высшая ценность, по учению моизма, - народ, ко­торый правители должны любить. Признанием существования "духов и привидений" (наказывают зло и вознаграждают добро), "воли неба" (ориентир поведения людей) Мо-цзы ввел в свое учение религиозную струю.

ЛЕГИЗМ (от лат. легис - закон). ШКОЛА ЗАКОННИКОВ (2-е название легизма) возникла и оформилась в VI-III вв. до н.э. Активно участвовали в разработке учения Гуань Чжун, Шан Ян, Хань Фэй и др. философы.

Развивался легизм в напряженной борьбе с ранним конфу­цианством, вместе с которым стремился к созданию мощного, хорошо управляемого государства, расходясь, однако, в фило­софском обосновании и методах его построения. Если конфуци­анство на первый план выдвигало нравственные качества людей, то легизм исходил из законов и доказывал, что политика не­совместима с моралью. Правителю необходимо хорошо разбирать­ся в психологии людей, дабы успешно управлять ими. Основной метод воздействия - награды и наказания, причем вторые дол­жны превалировать над первыми. Укреплять государство следу­ет за счет развития земледелия, создания сильной армии, способной расширять границы страны, и оглупления народа.

Легисты создали концепцию деспотического государства, в котором все равны перед законом, за исключением самого правителя - единственного творца этих законов. Это учение сыграло решающую роль в формировании императорско-бюрокра­тической системы управления. Основные его идеи: государст­венное регулирование экономических процессов в стране; систематическое обновление государственного аппарата путем назначения чиновников (вместо традиционного принципа насле­дования должностей); введение единого принципа присвоения рангов знатности, должностей, привилегий и жалований за службу в армии и военные заслуги; равные возможности при выдвижении на административные посты; четкая градация вну­три правящего сословия; унификация (от лат. унус - один и фацио - делаю; приведение к единообразию) мышления чиновни­чества; личная ответственность чиновника; цензорский над­зор над деятельностью работников госаппарата.

В эпоху Хань (206 г. до н.э.- 220 г. н.э.) конфуциа­нство ассимилировало (от лат. ассимиляцио - уподобление, слияние, усвоение) идеи легизма, стало официальной идеоло­гией, и легизм прекратил свое существование как самостоя­тельное учение.