Ксения некрасова. Ксения Некрасова: « …Опечатала печатью слез я божий дар из вышних слов

Равиль Валеев

Цикл «Забытые имена»

Некрасова Ксения Александровна (1912-1958)

Ксения Некрасова - поэтесса, имя которой овеяно многочисленными мифами и легендами. Литератор, который так и не стал членом Союза писателей СССР, но получивший квартиру по линии этого Союза за неделю до сердечного приступа, который оборвал её жизнь на лестничной площадке возле этой квартиры. Кстати, один из мифов говорит, что сердечный приступ был вызван очередным отказом на просьбу о вступлении в Союз писателей СССР, поэтому якобы Ксения повторила судьбу гоголевского Акакия Акиевича.

Ксения Некрасова родилась 18.01.1912 года в деревне Ирбитские Вершины Пермской губернии. О родителях ничего не известно. О детстве известно лишь, что из приюта забиралась на воспитание в семью местного учителя. Мифы утверждают, что она - дочь Григория Распутина.

По окончании семилетки училась в Ирбитском педагогическом техникуме. Была культработником на Уральском заводе тяжёлого машиностроения.

В 1935 году по путёвке Свердловского обкома комсомола уехала на учёбу в Москву.

В 1937 году журнал «Октябрь» напечатал подборку её стихов с предисловием Николая Асеева.

1937 - 1941 год учёба в Литинституте им Горького, в этот период выходит замуж и рожает первого сына.

Во время эвакуации попадает под бомбёжку, в которой у неё на руках осколком убивает сына. Это привело к развитию травматического энцефалита. Во время эвакуации она разошлась с мужем и в 1944 году вернулась одна в Москву. Началась жизнь без профессии и без определённого места жительства. Ксения пишет стихи и постоянно пытается их напечатать. В 1950 году художник Фальк написал её портрет. В 1951 году Ксения рожает второго сына. Союз писателей определяет её в дом матери и ребёнка, где она проводит год. Сдав сына в детский дом, Ксения продолжает штурмовать литературные вершины, и в 1955 году выходит её первый сборник «Ночь на баштане».

Умерла Ксения Некрасова 17 февраля 1958 года за месяц до выхода второго сборника «А земля наша прекрасна», похоронена на Донском кладбище.

Творчество Ксении Некрасовой не имеет аналогов в советской литературе. Споры об её творчестве продолжаются до сих пор. Кто-то называет её первой советской верлибристкой, кто-то называет её стихи примитивно- лубочными, но то, что они оригинальны - факт.

Зачатие

Возникающий

Внутри моей головы

Под теменем у меня

Затылком погружённый

С тончайшим очертанием

Отлогого лба

И носа с раздуванием

Мягких ноздрей

На фоне моего мозга

Суть человечья

С нечеловеческим профилем

Но все равно людским

Как у всех у нас

Так зарождается

Выпивая мысли мои

И тело моё

Съедающее меня СЛОВО.

Буханка хлеба -

Это выше поэмы

Трилогия замыслов

Желаний и чувств

Не у каждого человека

В трагедию века

Имеется на день

Буханочный вкус.

О себе

Я долго жить должна -

я часть Руси.

Ручьи сосновых смол -

в моей крови.

Пчелиной брагой из рожка

поили прадеды меня.

Подружки милых лет,

как оленята из тайги,
водили по лугам меня

неизъяснимой красоты.

И шелест буйных трав

Мой возвышал язык.

Из детства

Я полоскала небо в речке

И на новой лыковой верёвке

Развесила небо сушиться.

А потом мы овечьи шубы

С отцовской спины надели,

В телегу,

И с плугом

Поехали в поле сеять.

Один ноги свесил с телеги

И взбалтывал воздух, как сливки,

А глаза другого глядели

В тележьи щели.

А колёса на оси,

Как петушьи очи, вертелись.

Ну, а я посреди телеги,

Как в деревянной сказке, сидела.

КОЛЬЦО

Я очень хотела

иметь кольцо,

но мало на перстень металла,

тогда я бураны,

снега и метель

решила расплавить

в весенний ручей

и выковать обруч кольца из ручья,-

кусок бирюзовой

московской весны

я вставила камнем в кольцо.

В нём синее небо

и дно голубое,

от мраморных зданий

туманы скользят.

Огни светофора

цветными лучами

прорезали площадь

в глубинные грани,

и ветви деревьев

от множества галок,

как пальмы резные,

средь сквера стоят.

Спаяла кольцо я,

надела я перстень,

надела, а снять не хочу.

Рублёв. Х V век

Поэт ходил ногами по земле,

а головой прикасался к небу.

Была душа поэта словно полдень,

2.Журнал «Знамя» №1 2012г статья Евгении Коробковой «Ксения Некрасова: «...Опечатала печалью слёз я божий дар из вышных слов»

3.Русская советская поэзия (антология) из серии Библиотека учителя «Художественная литература» Москва 1990г.

Биография Ксении Александровны Некрасовой пока не написана. Очерк «О себе», напечатанный в «Уральском следопыте» (1982, № 3) – единственная ее автобиографическая заметка. Но и она только о детстве и более похожа на стихотворение в прозе, чем на биографическое свидетельство: ни дат, ни имен, и географические названия указывают скорее на пространство, а не на конкретные места на карте – «в системе Егоршинских каменных копей, между Ирбитом и Шадринском, около деревни Ирбитские Вершины. По одну сторону село Елкино, по другую росла я. » Да и река Исеть очень далеко от Ирбитских Вершин, чтобы ходить умываться к разливу,так что конец очерка относится, видимо, к городу Шадринску, где есть и другая река-старица, и Увалы, и пашня.

Так не документальна вся ее биография. Пока больше легенд и домыслов. Принято, например, считать, что Ксения Некрасова родилась 18 января 1912 года, но по архивам есть, кроме этой, и другие даты – даже за личной подписью поэтессы. Не одинаковы и сведения о родителях: в очерке «О себе» отец – горный инженер, мать — «дома оставалась», а по свидетельству современников, отец был подьячим на Ирбитских ярмарках, а матери она говорила, что ее нет, что она ее не помнит. И даже писала: «Родителей своих не помню. Взята была из приюта семьей учителя на воспитание. » Как бы то ни было, детство Ксении было не безоблачным.

Некоторый абрис жизни и творчества Ксении Некрасовой можно наметить по редким архивным документам, по воспоминаниям современников и стихам.

Начальную школу Ксения окончила в Шадринске, живя у тети по отцу. Это утверждается со слов жительницы г. Кургана Галины Николаевны Романовой, которая собрала много сведений об этом периоде жизни будущей поэтессы и имеет ее фотографию с выпускным классом — 26 мая 1926 г. Стихи Ксения тогда уже писала.

С 1926 по 1929 год она продолжала учебу сначала в школе г. Ирбита, а затем в Ирбитском педтехникуме. В связи с переводом техникума в г. Камышлов Ксения в августе 1930 года возвратилась в Шадринск и стала учиться в агропедтехникуме на отделении политпросветработы. Не завершив учебного года по состоянию здоровья (неврастения), в 1931 году она уезжает в Москву и живет там у своей бывшей преподавательницы Елизаветы Алексеевны Чурсиной, которая помогает Ксении поступить в Московский институт журналистики. Училась ли она там — неизвестно.

Многие авторы заметок о Ксении Некрасовой пишут, что до 1935 года она работала культработником в Свердловске на Уралмаше и уехала в Москву на учебу по направлению Свердловского обкома комсомола, но архивных подтверждений этого пока нет.

Первые стихи в журнале «Октябрь» (1937, № 3) были датированы маем и 17 августа 1935 года и октябрем 1936 года с указанием мест их написания: с. Балаклава (в чем-то опечатка: или город Балаклава в Крыму или село Балаклея в Черкасской области?) и Бобрик-Донской. Безусловно, что это было время поездок или жизни Ксении Некрасовой на Украине. Стихи в журнале сопровождались восхищенным отзывом Николая Асеева, «а он был,- по словам М. Алигер,- вовсе не тем добрым дядей, которого ничего не стоит удивить и обрадовать». Стихи появились так же в 5 и 9 номерах журнала. В том же году «Комсомольская правда» опубликовала поэму Ксении Некрасовой «Ночь на баштане», где было указано место создания поэмы – «с. Балаклея на Киевщине».

В 1940 и 1941 годах пики ее печатал журнал «Молодая гвардия», «Имя ее, – вспоминала М. Алигер, – зазвучало, передаваемсе из уст в уста, и казалось, вот они н пришли – признание, успех, слава. Но она была не приспособлена для столь простого и легкого решения вопроса своего существования. » С 1937 по 1941 год Некрасова учится в Литературном институте имени А. М. Горького. Война помешала его закончить. В 1941-1944 годах Ксения была в эвакуации в Средней Азии, сначала в сельской местности, а затем в Ташкенте. Там она встретилась и подружилась с Анной Ахматовой. С 1944 года Ксения живет в Подмосковье и Москве. Иногда стихи ее печатаются в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Огонек», в «Литературной газете» и «Комсомольской правде».

При жизни Ксении Некрасовой вышла только одна ее книга – «Ночь на баштане (1955). Вторая книга – «А земля наша прекрасна» – вышла через месяц после смерти ее автора. Ксения Некрасова умерла 17 февраля 1958 года в Москве. Эти и все последующие книги критика встретила с уважением к ее таланту. «И нет ни одного стихотворения, в котором читателю не явилось бы что-то необычное и светлое», – заметил о стихах Ксении М. Светлов. «Богатая красками, поэзия Ксении Некрасовой, – писал С. Наровчатов, – добра по своей природе, она инстинктивно сторонится темных и дурных сторон действительности, и жизнеутверждающее ее значение должно быть оценено по достоинству». Теперь о Ксении Некрасовой написаны воспоминания, статьи, ей посвящены стихи. Она запечатлена в портретах Р. Фалька, И. Глазунова.

Стихи Ксении Некрасовой своеобразны, они просты, как разговорная речь, в них почти нет рифм. Они основаны на глубокой мысли и ярком образе. Так звучали, по мнению их автора, былины, сказания, акафисты, а также поэзия историческая и государственная, о трагедиях и победах народа. И в самом деле, стихи Ксении Некрасовой, лиричные по всем параметрам, оказываются наполненными фактами нашей действительности, они историчны, публицистичны, они «с людьми рабочими». В них Русь и Россия, многонациональная Отчизна, Урал и Украина, Средняя Азия, в них Великая Отечественная война, природа, любовь, искусство; в них сама поэтесса и наш современник, то есть все, что было названо Ксенией «дарохраненьем лет». Ксения Александровна Некрасова во всё вглядывалась, вслушивалась, вдумывалась, во все перевоплощалась: «А я ведь поэт и отгадчик вселенной, сподобленная проникать в зрачки и вынимать спрятанное в уголках души».

Когда поэтесса, мечтая о долговечности, образно называет себя частью Руси, – в это верится, это осознается как правда.

Из книги судеб. Ксения Александровна Некрасова (18 января 1912, Ирбитские Вершины, ныне Алтынай, Свердловская область - 17 февраля 1958, Москва) - русский, советский поэт.

Окончила семилетку, училась в Ирбитском педагогическом техникуме. Потом была культработником на Уральском заводе тяжёлого машиностроения. В 1935 году Свердловский обком комсомола направил Ксению Некрасову в Москву на учёбу.

В 1937 году журнал «Октябрь» напечатал подборку стихов молодой поэтессы с предисловием Николая Асеева . В 1937 - 1941 училась в Литературном институте. В 1941 - 1944 - в эвакуации в Средней Азии.

В 1950 году портрет Ксении Некрасовой написал художник Роберт Фальк.

История создания портрета (из воспоминаний жены Роберта Фалька Ангелины Васильевны Щекин-Кротовой).

В 1945 году художник Роберт Фальк, растапливая печку старыми журналами, наткнулся в журнале «Октябрь» на подборку стихов Ксении Некрасовой:

Я полоскала небо в речке

И на новой лыковой верёвке

Развесила небо сушиться…

Эти строки так поразили Фалька и его жену, что они вместе стали искать автора. Вскоре Некрасова появилась на их пороге: «Здравствуйте»… Ксюша произносила это слово «певуче и особенно возвышенно; она несла в нём добро и радость этому дому…»

«…Среднего роста, складненькая, с маленькими ногами в детских чулочках в резинку, в подшитых валенках. На круглом лице с широко расставленными карими глазами блуждала детская, радостная, какая-то отрешённая улыбка. Ей было уже за 30, а она походила на деревенскую девчушку.

…Как-то Ксана пришла к нам в новом платье. Это Ляля Яхонтова сшила ей красное бумазейное платье, а Ксана нанизала себе бусы из фасоли. Вот в этом-то платье в 1950 году написал её Фальк».

Сейчас портрет находится в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.

В 1955 году в Москве в издательстве «Советский писатель» вышел сборник стихов Некрасовой «Ночь на баштане».

Умерла 17 февраля 1958 года в Москве. Похоронена на Донском кладбище. Через месяц после смерти поэтессы вышел её сборник «А земля наша прекрасна!». Через два года «Советский писатель» выпустил сборник вторично, значительно расширив его содержание.

Речитативы Ксении Некрасовой

Причитания, тонкий и острый ток слов Ксении Некрасовой - слов, идущих даже не из сердца, а от сердца сердца: из такой глубины познания себя, что дух захватывает у читающего:

А я встала нынче

на рассвете...

Глянула -

А дом попался в сети

Из зелёных черенков и почек

И из тонких,

Словно тина, веток.

Обошла я все дома в квартале -

Город весь в тенетах трепетал.

Спрашивала я прохожих -

Где же пряхи,

Что сплетали сети?

На меня глядели с удивленьем

И в ответ таращили глаза.

Вы скворцов

Доверчивей все, люди! -

Думаете, это листья?

Просто яблони

И просто груши?..

Есть нечто детское в великолепном словесном «захлёбе», но ведь если поэт не сохранил ноты детскости в душе, какой же он поэт?

В лучшем случае изрядно освоивший суммы приёмов ремесленник.

Роща непременно босонога, если стоит весна, но чтобы увидеть это - нужна особая детская оптика счастья: и тогда ясно станет, зачем роща всплеснула руками: чтобы разогнать из гнёзд грачей.

Вот они чёрными метинами живого смысла взмывают в воздух, переполняя его собою; а вот и она - весна: вечная и проходящая, приходящая порою ко всем поэтам, коими жив язык - когда не иллюзия это самих поэтов, но как же проверить?

Суммы истин тяжелы, как свинец, но без иллюзий была бы не жизнь, а клякса.

И ткутся пышные, как узбекские ковры, плетутся тонко, захлёбываются речитативом, звучат, живут прекрасные стихи Ксении Некрасовой:

И стоит под клёнами скамейка,

на скамье небес не замечая,

юноша, как тонкий дождик,

пальцы милой женщины руками,

словно струны, тихо задевает.

Простые, как счастье, сложные, как струны духа…

Ксении Некрасовой слова,

Собранные камешками яви,

Время остро зачеркнуть не вправе:

Подлинность, как свет, всегда права.

Стих любой - речитатив, захлёб,

Плач, и тень игры недопустима.

Счастьем солнце золотым зальёт,

Иль тоска щемит невыносимо.

Уголь, мел, брусничные тона

И кармин заката драгоценный.

…не удержат на земле тома

Речь такой насыщенности пенной.

В 1945 году художник Роберт Фальк , растапливая печку старыми журналами, наткнулся в журнале «Октябрь» на подборку стихов Ксении Некрасовой:

Я полоскала небо в речке
И на новой лыковой веревке
Развесила небо сушиться…

Эти строки так поразили Фалька и его жену, что они вместе стали искать автора. Вскоре Некрасова появилась на их пороге: «Здравствуйте»… Ксюша произносила это слово «певуче и особенно возвышенно; она несла в нем добро и радость этому дому…»

«…Среднего роста, складненькая, с маленькими ногами в детских чулочках в резинку, в подшитых валенках. На круглом лице с широко расставленными карими глазами блуждала детская, радостная, какая-то отрешённая улыбка. Ей было уже за 30, а она походила на деревенскую девчушку.

…Как-то Ксана пришла к нам в новом платье. Это Ляля Яхонтова сшила ей красное бумазейное платье, а Ксана нанизала себе бусы из фасоли. Вот в этом-то платье в 1950 году написал её Фальк». (Из воспоминаний жены Роберта Фалька Ангелины Васильевны Щекин-Кротовой )

Роберт Фальк. Ксения Некрасова. 1950

« Ксана сидит на табуретке, сложив на коленях маленькие руки. Ножки в чёрных ботинках чуть выглядывают из-под подола. Карие глаза смотрят настороженно и задумчиво, чуть склонена голова к плечу… Фальк увидел её здесь очень русской, хотел вылепить её как бы из одного куска глины, как вятскую игрушку. Он удивительно верно передал здесь всё самое в ней очаровательное: её поэзию, её чистоту, хрупкость и в то же время что-то очень простодушное, здоровое, простое! Ксане сначала этот портрет не понравился. Видно, она представляла себя как-то совсем по-иному.

Почему он написал меня так запросто? Я ведь изысканная.

– Здесь ты очень похожа на твои стихи.

– На стихи? Да, это мысль!

И она ушла вполне утешенная. А после она очень любила, когда Фальк среди прочих работ показывал своим гостям и её портрет». (А. В. Щекин-Кротова)

Владимир Николаевич Попов

На старинном-старинном Арбате,
а быть может в Замоскворечье,
будет женщина в красном платье
в мастерской художника Фалька,
тихо руки сложив на коленях,
на простом табурете сидеть.
На огонь она будет смотреть…
Будет чайник зелёный урчать
и греметь очумевшею крышкой
на железной проржавленной печке.
Будет голубь топтаться на крыше
и заглядывать тайно в окно
золотым немигающим глазом.
Это было.
Но давным-давно.
Уже нету того человека,
что насмешливо смешивал краски
голубые – с зелёным и красным
на суровых нитках холстины.
Остаются стихи и картины.

18 января 1912 года, в сердцевине России, на Урале, в селе Ирбитские Вершины (ныне поселок Алтынай Сухоложского района Свердловской области) родилась поэт Ксения Александровна Некрасова.
Она прожила на свете сорок шесть лет, и до конца жизни её звали по имени: Ксения, Ксенечка, а чаще – Ксюша.

Имя Ксения имеет греческое происхождение, значение которого переводится как странница, чужая, чужеземная, иностранка, гостеприимная…

Говорят, что ее приемный отец был учителем, по другим сведениям – служил подьячим на Ирбитских ярмарках. Сама же Ксения писала, что он был горным инженером, ведь село, где она родилась, было необычным – шахтерским. Его жители добывали антрацит.

В раннем детстве Ксения долго болела, и глаза ей закрывали темной повязкой. Возможно, у малышки была "куриная слепота" - следствие острого авитаминоза. Лишенная возможности видеть, она слышала то, чего не слышали взрослые.
…Где-то скрипка тонко,
как биение крови,
без слов улетала с земли.
И падали в траву
со стуком яблоки.
И резко вскрикивали
птицы в полусне.

Когда девочку вынесли весной на улицу и сняли повязку, она открыла глаза и увидела небо. «Я не знала еще, что это небо. Огромный воздух, наполненный синевой, был… без единого звука… Голубое пространство, теплое и мягкое, прикоснулось ко мне своей поверхностью, и от этого прикосновения мне было очень хорошо и радостно… Так я впервые познакомилась с первым предметом на земле – небом…». Так открылось ее удивительное поэтическое зрение, свойственное лишь большим художникам.

Гражданская война рассеяла ее приёмную семью. Ксения рано ощутила сиротство.

Начальную школу Ксения закончила в Шадринске, где жила ее тетя, семилетку – в Ирбите. Учась в техникуме, заболела энцефалитом. Несколько лет не могла ни учиться, ни работать, зато сочиняла стихи и много читала.
В 1937 году стихи Ксении опубликовал журнал «Октябрь». Поэт Николай Асеев первым оценил ее талант, выделив поэтессу среди многих других. Асеев отметил непосредственность ее связи с окружающим, внимательный глаз, чуткое ухо - «то, чему не научишься из учебников»: «Некрасова - поэт, которого мы все ждали». Это был успех, которого удостаивался далеко не каждый дебютант, приехавший покорять столицу. (Ксении Некрасовой было тогда 25 лет)

Ксения поступила в Литературный институт в Москве. Но и здесь болезнь преследовала ее. Однокурсник Некрасовой поэт Николай Глазков вспоминал, что зимой после лекций Ксения не могла сама одеться и друзья помогали ей – «застегивали пуговицы, шарф повязывали и шли к памятнику Пушкину, где она читала стихи»:

О себе
Угодно было солнцу
и земле -
из желтых листьев
и росы
сверчка, поющего стихом,
на свет произвести.
Жить ей было не на что. Когда болезнь отпускала, Ксения шила кукол, а Глазков продавал их на базаре.

Судьба дала мне

в руки ремесло.

Я научилась

куклы делать на продажу...
В конце 1930-х годов Ксения встретила Сергея Высотского, работавшего горным инженером на одной из шахт Подмосковного угольного бассейна.

Родился сын Тарас.

И встретились двое вместе,

и легче обоим дышать,

и легче дорогу к счастью

средь множества троп искать.

Иль просто вечером тихим

в тёплой сиреневой мгле

сидеть где-нибудь на дороге

и руку держать в руке.

Ещё одно стихотворение Ксении Некрасовой о любви:

Когда стоишь ты рядом,
я богатею сердцем,
я делаюсь добрей
для всех людей на свете,
я вижу днём -
на небе синем - звёзды,
мне жаль ногой
коснуться листьев жёлтых,
я становлюсь, как воздух,
светлее и нарядней.
А ты стоишь и смотришь,
и я совсем не знаю:
ты любишь или нет.

Портрет Ксении Некрасовой работы Василия Александровича Миняева.

Миняев Василий Александрович (1907–1993)

Портрет был продан на Bonhams (аукционный дом) на Нью-Бонд-Стрит (в Лондоне) "русских торгах" в 2010 году.

Босоногая Ксения Некрасова, прислонившаяся к берёзке, изображена на фоне зеленеющих лугов и полей, пересекающих их дорог, голубой ленты реки, бирюзового неба… Русская красавица с косой, уложенной короной вокруг головы, и очарованным красотой мира взглядом медово-карих глаз: «Заря умыла ей лицо, Луною вытерто оно».

Плоть от плоти родной земли русской:

Я долго жить должна -
я часть Руси.
Ручьи сосновых смол -
в моей крови.

(Ксения Некрасова)

Информации о том, когда был создан этот портрет, не нашла. В ряде случаев в названии портрета к фамилии Некрасова добавлено Пейя: Ксения Пейя-Некрасова. В Индии Пей - это «святой, принадлежавший к группе 12 святых поэтов-подвижников альваров».

Думается, что это «Пейя» даёт ключик к тому, какой смысл художник вкладывал в созданный им образ. Василию Александровичу Миняеву важно было подчеркнуть и словесно, и с помощью художественных приёмов, что перед нами портрет большого русского поэта, поэта-подвижника.

Вопросов этот портрет у меня вызывает много. Когда был написан? Был ли знаком Василий Миняев с Ксенией Некрасовой? Где и когда они познакомились? Размеры полотна весьма внушительны: 184.94 X 113.97 см. Для чего предназначалась эта работа? В этом образе больше художественного обобщения или конкретики? Возможно, потому, что художника относят к поколению «внутренней эмиграции», написано о нём и его творчестве мало.
Если вы, читатели поста, располагаете информацией о портрете, о художнике Василии Миняеве, напишите мне.

Летом 1941-го персонал шахты, где работал муж Ксении, вместе с семьями был отправлен в эвакуацию. По дороге эшелон бомбили, Ксению контузило. Через несколько недель поезд прибыл в шахтерский городок Сулюкта, что находится на северных отрогах Туркестанского хребта.
Нищета, голод, непривычный климат, эпидемия малярии... Зимой умер Тарасик. (По другой версии ребёнка убило осколком снаряда во время бомбёжки поезда.) Тяжело заболел муж. Сама Ксения жила милостыней. «…Я не могла сидеть на месте и ходила из дома в дом, из квартиры в квартиру… Я ходила по шахтам в черном длиннейшем пальто, старом, подпоясанная веревкой, в шахтерских огромных чунях, привязанных шнурками, с палкой в руке, забывая и день и ночь, в полном равнодушии к собственному жилью. И люди давали мне кусочки хлеба или тарелку супа или каши»… В благодарность за еду или ночлег Ксения читала свои стихи. Возможно, и эти, написанные уже в Средней Азии:

Распустив за плечи сумерки кос,
к роднику за водой подошла
в красном платье киргизка
и, наполнив кувшин, ушла…
И запахло тончайшей свежестью
цветущих миндальных деревьев,
и от гор отделились тени
с голубыми лицами…

Осенью 1942 года она взяла котомку и отправилась искать русский храм. Как она сама потом рассказывала, чтобы умереть на его пороге и быть похороненной по православному обряду. Кто-то рассказал ей, что ближайший действующий русский храм находится в Ташкенте. Дорогу в двести километров она преодолела пешком.

Позднее Некрасова вспоминала: «Проезжающие киргизы и узбеки называли меня дервишем, так как я бормотала себе под нос свои стихи или произносила их вслух, а в руках у меня всегда был карандаш и бумага. Иногда киргизы останавливались и делились со мной лепешками или вяленой бараниной. Хлопали меня по плечу и направлялись дальше, а я шла своей дорогой…»

Дервиш – нищенствующий монах, проповедник.

Н. А. Петрова. Портрет Ксении Некрасовой из книги: Ксения Некрасова. В деревянной сказке. Стихотворения/Сост., подготовка текста и послесловие И. И. Ростовцевой; Ил. Н. А. Петровой. - М.: Художественная литература, 1999. - 317, (1) с.

Женщина, с глазами грустной лани,
Здесь сидела на гранитном камне.
Детские картины вспоминала,
Строки разноцветные слагала.

Николай Красильников (Родился в 1948 г. в Ташкенте. Поэт, прозаик, переводчик.). « Ксения Некрасова в Дурмени ».

Лань – олень средней величины, отличающийся быстротой бега и изяществом.

Глаза лани – большие, продолговатые, чёрные или коричневые, чуть раскосые…

Портрет, созданный Н. А. Петровой, по-моему, достаточно условен. Художник передаёт не столько портретное сходство с оригиналом, сколько впечатление от личности. Слабая женщина с сильным характером, с «глазами грустной лани».

В Ташкенте Ксения встретила знаменитую Анну Андреевну Ахматову, поэта. Анна Андреевна приютила у себя странницу. До самой смерти Ксении Ахматова будет ее ангелом-хранителем. Благодаря ей Ксения получит писательский паёк, потом - квартиру (точнее комнату в квартире), в которой, правда, успеет прожить всего восемь дней. Строгая на похвалу Ахматова высоко оценила её талант: «За всю жизнь я встречала только двух женщин-поэтов: Марину Цветаеву и Ксению Некрасову». В 1944 году Ахматова проводила Ксению в Москву с рекомендацией для Союза писателей. Но в союз Некрасову не приняли, жить было негде. Она ночевала на вокзалах или просто где-нибудь на скамейке.

В 1945 году судьба свела Ксению Некрасову с супругами Фальк. Ксения часто бывала в этом доме. Помимо портрета живописного известно около двух десятков графических портретов Некрасовой - набросков, рисунков, этюдов, выполненных Фальком в 40-е-50-е годы. Они разные, но все очень живые. « Это лицо увлекало художника своей изменчивостью, подвижностью проявляемых эмоций, будто поэзия, проступавшая сквозь человеческие черты, высвечивала их каждый раз иначе, по-другому»…(Лариса Алексеева. «Утреннее» лицо Ксении Некрасовой)

Не правда ли, интересно? Один и тот же человек, а какие разные лица… То старуха, то красотка. А модель-то одна.

Роберт Фальк. Ксения Некрасова

Во время сеансов она всегда читала свои стихи, а иногда сочиняла их тут же, в мастерской, лежа на тахте. "Сначала она что-то бормотала, как во сне, - пишет А. В. Щекин-Кротова, - а потом громко, дирижируя пальчиком, повторяла две-три строчки и кричала мне: "Запиши, запиши, а то забуду!".
Сам Роберт Фальк с восторгом отзывался о "зрительных находках" Некрасовой, которые будто просились на холст:

Это не небо,
а ткань,
привязанная к стволам,
голубая парча
с золотыми пчелами
и россыпью звезд
на древесных сучках.

Роберт Фальк. Портрет Ксении Некрасовой

Фальку удалось запечатлеть и трогательную ранимость Ксюши, и скрываемую неувернность…

«Ксения не была яркой красавицей, но её простое лицо по мере приближения раскрывалось, как бутон прекрасного цветка»… (Поэт Аркадий Валерьевич Застырец)

В семье Фалька ее любили. И Ксения любила бывать в этом доме:…Люблю в пристанище я это заходить,
под крышей этой
забываю я
и горести, и странности мои.
Сходились юноши сюда
с неуспокоенной душою,
седые женщины
с девичьими глазами
и убеленные снегами
художники…

«Она, - говорила Ангелина Васильевна Щекин-Кротова, - осознавала своё значение поэта, держалась порою прямо-таки величественно. И в то же время она казалась порой совершенным ребёнком, наивным, непосредственным. Она была легко ранима, её можно было невзначай обидеть, огорчить, но так же легко она утешалась и осушала слёзы. Любому, самому незамысловатому подарку она радовалась, хохотала, хлопала в ладоши.

Ей очень хотелось иметь какие-то украшения, кольцо или брошь. Я ей посоветовала сочинить драгоценности в стихах. Так родилось прелестное стихотворение «Кольцо»».

Кольцо Я очень хотела
иметь кольцо,
но мало на перстень металла,
тогда я бураны,
снега и метель
решила расплавить
в весенний ручей
и выковать обруч кольца из ручья,-
кусок бирюзовой
московской весны
я вставила камнем в кольцо.
В нём синее небо
и дно голубое,
от мраморных зданий
туманы скользят.
Огни светофора
цветными лучами
прорезали площадь
в глубинные грани,
и ветви деревьев
от множества галок,
как пальмы резные,
средь сквера стоят.
Спаяла кольцо я,
надела я перстень,
надела, а снять не хочу.

« Да что драгоценности! У Ксении даже самых необходимых вещей не было. Жила она, как птица небесная, - то в углу дворницкой в Союзе писателей, то в избе бабки-колхозницы. Одно время она обитала в посёлке Болшево. В Болшево жил знакомый Роберта Рафаиловича – Сергей Николаевич Дурылин (историк литературы, искусства, театральный критик, поэт, беллетрист). И как-то Фальк, навещая его, зашёл и к Некрасовой. Вот что он рассказал: «Изба, совсем маленькая, в два окошечка. На стук в дверь вышла хозяйка, старушка. «Ксюши дома нет. С утра в Москву уехала. Да Вы заходите! Она в горнице, а я на кухне. Так и живём». «Горница» представляла собой часть избы, отгороженной от кухни дощатой перегородкой. У окошка – чисто выскобленный стол, на нём папка, пузырёк с чернилами, глиняная плошка. В ней две варёных картофелины «в мундирах». На листочке бумаги возле – горсть серой соли, деревянная ложка, кухонный нож. На широкой лавке свёрнутый войлочек, тощая подушечка в ситцевой наволочке. На гвоздике у двери висит одно пальтишко. И очень чисто, ни соринки». (А. В. Щекин-Кротова)

Ксения любила приходить к Фальку «не только, чтобы отдохнуть, перекусить, чем бог послал, но и побывать в обществе людей, близких ей по духу. И, конечно, ей очень хотелось в этом обществе почитать стихи. Что она неукоснительно и делала, упрашивать её не приходилось. Наоборот, вначале она внимательно смотрела картины, делала меткие замечания, но потом она быстро уставала и всё порывалась опять читать свои стихи… Отдохнув душой и телом, Ксения отправлялась бродить по улицам Москвы »… (А. В. Щекин-Кротова)

Судьба Ксении Некрасовой потрясла художника Илью Сергеевича Глазунова .

Илья Глазунов. Портрет Ксении Некрасовой. 1956

Портрет беспощадный, немилосердный. Но за будничной неприметностью обнаруживается характер сильный, целеустремлённый. Лицо таит такую страстность и напряжённость, что безошибочно угадываешь натуру цельную и глубокую.

Степан Щипачёв , издавший первую книгу Ксении Некрасовой «Ночь на баштане», говорил, что её отличали не странности, а «непохожесть, необычность», что «в характере у Ксении была обострённая совестливость и детская доверчивость… Некрасова писала свободным стихом, без рифм, без строгого размера… В её строках особая, неповторимая музыка, и изображение она может доводить почти до зримой скульптурности . Прошла Ксения по своей недолгой жизни с удивлёнными глазами, влюблённая в красоту»…

Михаил Светлов полагал, что нет у Ксении Некрасовой «ни одного стихотворения, в котором читателю не явилось бы что-то необыкновенно светлое и чистое».

Как-то известный поэт Борис Слуцкий встретил Ксению, она шла по шумной московской улице. Зная ее неустроенность, он предложил ей зайти в ресторан, пообедать. ….- Я сыта, - ответила Ксения, - купи мне лучше синие цветы.

Борис Слуцкий

…Я был майор и пачку тридцаток

Истратить ради встречи готов,

Ради прожитых рядом тридцатых

Тощих студенческих наших годов.

Но я обедала, сказала Ксеня.-

Не помню что, но я сыта.

Купи мне лучше цветы

Люблю смотреть на эти цвета.

Ирина Власова . Портрет Ксении Некрасовой. Карандаш, акварель. 2014

Ирина Власова – промышленный дизайнер, закончила УрГАХУ, член союза художников России.

Лицо немолодой женщины, в котором живёт что-то детское. Усталый, горький, но не погасший взгляд. Глаза человека, открытого людям, миру, красоте… Великий французский скульптор Антуан Бурдель сказал: «Портрет – это всегда двойной образ: образ художника и образ модели». Ирина Власова – художник чуткий, способный к сопереживанию, к соучастию…

«Она (Ксения Некрасова) была невысокая, плотная, ширококостая, с круглым, слегка скуластым лицом, с широко расставленными серыми, по-моему, глазами, смотрящими на мир с огромным жадным интересом… И всё её лицо было озарено живым и прелестным изумлением, радостью узнавания и познания мира, интересом ко всему сущему, интересом трепетным и добрым, искренним, неподдельным, бесконечно доверчивым. Она словно видела окружающий мир только лучезарным и прекрасным и не ждала от него никакого подвоха, никакого предательства, только радость и доброту». ( Маргарита Алигер )

Ксения любила живопись, как писала сама, строила свои стихотворения "по законам картин" и признавалась, что думает цветами. Но почему-то именно синий – первый цвет, который увидела она в своей жизни, навсегда стал для нее синонимом боли и страданий. Мрачные мысли она называла « синими мыслями . Она всячески старалась, чтобы в ее творчестве не было места «синим стихам».

Ксения, как и многие в то время, часто ходила на рынок – продать что-то из своих поделок, обменять какую-то вещицу на продукты или просто приткнуться где-то в уголке и посмотреть на людей. Ксения очень любила смотреть на лица прохожих. Она читала лица, как дети читают любимые книги. Иногда перед ней разворачивалась житейская сценка, и она тут же запечатлевала ее в стихах. Вот мальчишка пришел продавать скворчонка – ну кто его купит? Конечно, никому птенец не нужен, но мальчишке, может, хоть чья-то ласка перепадет или краюшка хлеба. И вот народ собрался вокруг птенца скворчиного и птенца человеческого.

…Мальчишка достал
из корзинки скворца.
Птица округлое сизое веко
содвинула вверх.
Таинственны птичьи глаза
как неоткрытые законы.
Комочки пуховой жизни
умиляют детей и взрослых,
даже бродяга
шабалками рук
тянется из толпы,
стараясь коснуться
взъерошенных перьев.
Значит, есть у людей добро.

Знаете, какой у нее один из любимых образов ?
...Вскинешь к солнцу ладонь,

а в ладони - душа.

Не душа, а любовь!
А что она больше всего любила ?
...Давай присядем здесь

В тени листвы –

как лучшие стихи…

(Из стихотворения "Улица")

В 1947 году стихи Ксении напечатал Константин Михайлович Симонов в «Новом мире», но вскоре ее перестали печатать. Жить стало совсем нечем. Когда она была одна, то как-то справлялась, но в 1951 году у Ксении родился сын Кирилл .
Ей посоветовали написать письмо А.Н.Поскребышеву , заведующему секретариатом Сталина: «…Меня перестали печатать, объясняя свой отказ тем, что стихи, написанные белым стихом, будут непонятны массам… Я бьюсь головой о стенку и никак не могу пробить…»

Писала Ксения Некрасова и Сталину, но ответа не получила.
Из записки Симонову : «Константин Михайлович, я гибну, одной не выбраться, помогите мне, пожалуйста…»

Только в декабре 1955 года вышла в свет первая книга Некрасовой – тоненький сборник «Ночь на баштане». В нем было всего одиннадцать стихотворений. Ксения посвятила книжку сыну Кирюшеньке.
А Кирилл, пока его мама обивала пороги, жил в детском доме. Наконец Некрасовой удалось получить комнату в коммунальной квартире. Но пожить с сыном в обретенном жилье не успела – 16 февраля 1958 года Ксения Александровна Некрасова умерла от инфаркта. Случилось это в подъезде, на лестнице. Дверь в свою комнату она оставила открытой.

Бездомная, она оставила нам свой дом. Он – в ее стихах. Заходите в Ксенину книжку, и будет вам хорошо. И будет у вас дом.

Вы, читатель, право, не стесняйтесь,

чувствуйте себя как дома.

С вашей стороны чудесно,

что в такой метельный вечер

навестить зашли...

Проходите и садитесь к печке.

А чтоб вой трубы

не беспокоил сердце,

я вам сказку расскажу сейчас...

Стихи Ксении Некрасовой своеобразны, они просты, как разговорная речь, в них почти нет рифм. Они основаны на глубокой мысли и ярком образе. Так звучали, по мнению их автора, былины, сказания, а также поэзия историческая, о трагедиях и победах народа . Стихи Ксении Некрасовой напоминают картины деревенского художника-самородка Ефима Васильевича Честнякова . Образы, созданные Ефимом Честняковым, находятся в кровном родстве с поэзией Ксении Некрасовой. А его босоногая пастушка, «Девушка, играющая на свирели», напоминает саму Ксюшу. Попробуйте найти источник света на картине. Нет ни солнца, ни луны, ни лампы. Свет идёт изнутри. Это духовный свет, который исходит из человека.

Ефим Честняков. Девушка, играющая на свирели

Литература:

Ксения Некрасова. На нашем белом свете. Стихотворения. Стихи, наброски, воспоминания современников / Серия б-ка поэзии Каменного пояса. – Екатеринбург;

Ксения Некрасова. Мои стихи. Составитель Л. Е. Рубинштейн. М, Советская Россия, 1976;

Алексеева Л. «Утреннее» лицо Ксении Некрасовой

Бек, Т. Ксюша, или «Как уместить на четвертушке небо» // Арион. – 1998. – № 4:

Вестник Уральского отделения РАН. 2012, № 1(39);

Коробкова Евгения. Знамя, 2012, № 1. Ксения Некрасова: « …Опечатала печатью слез я божий дар из вышних слов»;

Коробкова Евгения. «Я всё оставила для слова…». К 100-летию Ксении Некрасовой.

Ростовцева И. Воображение сердца. По­слесловие / И. Ростовцева // Некрасова К. В деревянной сказке. М. : Худож. лит., 1999. С. 268–310:

Успенский А.М. Живописная система Роберта Фалька: формирование и эволюция: дис. … канд. искусствоведения: 17.00.04 / Успенский Антон Михайлович; [С.-Петерб. гос. акад. ин-т живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина Рос. акад. наук]. – СПб., 2002. – 128 с.;

Шеваров Дмитрий Геннадьевич. Наши духовные ценности. Литература в школе, 2012, № 12…;

Щекин-Кротова А.В. Люди и образы. Биографии и легенды: из цикла «Модели Фалька» // Панорама искусств. – М., 1985. – Вып. 8. – С. 194–227;

1. Некрасова К. А. Ночь на баштане: Стихи. - М.: Советский писатель, 1955. - 35 с. - 5000 экз.;

2. Некрасова К. А. А земля наша прекрасна!: Стихи. - М.: Советский писатель, 1958. - 50 с. - 10 000 экз.;

3. Некрасова К. А. Мои стихи / Сост. Л. Е. Рубинштейн. - М.: Советская Россия, 1976. - 176 с. - 25 000 экз.;

4. Некрасова К. А. Судьба: Книга стихотворений / Сост. Л. Е. Рубинштейна. Иллюстрации М. Дорохова. Портрет Ксении Некрасовой работы Р. Фалька. - М.: Современник, 1981. - 143 с.;

5. Некрасова К. А. Я часть Руси. Стихи. - Челябинск: ЮУКИ, 1986. - 64 с. - 5000 экз.

6. : Ксения Некрасова. В деревянной сказке. Стихотворения/Сост., подготовка текста и послесловие И. И. Ростовцевой; Ил. Н. А. Петровой. - М.: Художественная литература, 1999. - 317, (1) с.;

7. Некрасова К. А. На нашем белом свете. Стихи, наброски, воспоминания современников / Серия б-ка поэзии Каменного пояса. - Екатеринбург: БКИ, 2002. - 334 с.;

8. Ксения Некрасова. Сборник стихов. – Кинешма, 2003. – 15 экз. Книга выполнена вручную, иллюстрирована работами художника Виктора Шлюндина.

И густо снег летел из туч…
И вдруг зари багровый луч
поверхность мглистую задел -
сугроб в тиши зарозовел,
старинным серебром отяжелели
на бурых бревнах
шапки крыш,
и небеса, как васильки,
вдруг синим цветом зацвели,
и мощные стволы
вздымались из снегов,
пронзая прутьями сучков
оплыв сияющих сосулек.

Издательство «Советская Россия» Москва - 1976
Р2
Н48
Составитель Л. Е. Рубинштейн
Некрасова К. А.
Мои стихи. Об авторе Л. Е. Рубинштейна. М., «Сов. Россия», 1976.
176 с.
На обороте тит. л.: сост. Л. Е. Рубинштейн.
Этот сборник представляет большую часть поэтиче­ского наследства Ксении Некрасовой - своеобразной со­ветской поэтессы, чье творчество пронизано оптимизмом. трепетной добротой, чутким, обостренно внимательным интересом к природе и человеку
70402-191
без объявл.
М-105(03)76 © Издательство «Советская Россия», 1976
____________________________________________
ОБ АВТОРЕ
«Счастье поэта должно быть всеобщим, а несчастье обязательно конспиративным», - утверждал Михаил Светлов. Так же, наверное, считала и Ксения Александровна Некрасова. Она рассказывала:
- Детство мое прошло великолепно! Отец был горным инженером. Жили между Ирбитом и Шадринском, вблизи Егоршинских каменных копей…
О своем «великолепном детстве», потом я узнал, она рассказывала многим. И лишь спустя годы я прочитал ее подлинную автобиографию: «Родилась в 1912 году. Родителей своих не помню. Взята была из приюта семьей учителя на воспитание…» , Она окончила семилетку, училась в педтехникуме, «потом была культработником на Уральском заводе тяжелого машиностроения. В 1935 году Свердловский обком комсомола направил ее в Москву учиться.
К ней обращались запросто «Ксюша». Одни с восхищением. А другие - их было всегда больше, - не зная ее сущности, чувствуя свое ложное превосходство, фамильярно и насмешливо. Своей непосредственностью иных она приводила в недоумение, а порою и в раздражение. В 1937 году, предваряя подборку стихов Ксении Некрасовой, Н. Асеев в журнале «Октябрь» отмечал своеобразие ее дарования, «четкость и ясность ее строк… при сохранении почти детской их простоты». Он писал: «Глубокий оптимизм наблюдения, изучения явлений, свойство видеть великое в малом, подчеркива­ние значительности всего живого, входящего в наш советский быт, пейзаж, чувство и мысль,- вот идея Кc. Некрасовой».
Война вырвала ее с мужем и с только что родившимся сыном Тараской из дома. Оказалась в эвакуации. Вскоре погиб ребенок. Семья развалилась. Ксения осталась одна.
В Ташкенте судьба свела ее с Анной Ахматовой, которая с восторгом и удивлением слушала ее стихи, и по собственной инициатива взялась «пристроить» их.
В 1955 году в Москве в издательстве «Советский писатель» под редакцией Степана Щипачева вышла книжка Некрасовой «Ночь на баштане». После этого Ксения Александровна стала готовить новый сборник, но увидеть его изданным ей уже не довелось, - книга вышла в свет через месяц после смерти поэтессы (1958 г.). Она называлась «А земля наша прекрасна!» Вскоре «Советский писатель» выпустил сборник вторично. Новое издание было значительно расширено.
В этой книге собрана основная часть поэтического наследия Ксении Некрасовой. Вместе с известными стихами сюда входит ряд произведений, еще не публиковавшихся.
Писала Ксения обычно на случайных клочках бумаги, в школьных тетрадках, в альбомах для рисования. У многих ее стихотворений есть ряд вариантов; частями или полностью иные стихотворения входят в другие стихи.
Некрасова не всегда датировала свои произведения, поэтому установить точное время написания большинства из них трудно. Обаяние личности автора так сильно, поэтический характер так целен и последователен, что отсутствие дат под многими стихами не столь уж и существенно. То, что Н. Асеев говорил о ранних стихах Ксении Некрасовой, можно отнести и ко всей ее поэзии. И в молодые свои годы, и в пору поэтической зрелости она воспринимала мир с удивительной, почти детской наивностью, в красочной ее фантазии много неожиданного, что-то от лубка или народной сказки. И вместе с этой непосредственностью - глубина мысли и чувства. В каждом стихотворении «как жемчуг, русские слова лежат в сиянье оболочек».
Поэтический талант Ксении Некрасовой высоко ценили Михаил Светлов и Юрий Олеша; Алексей Толстой переписал несколько ее стихотворений в свою тетрадь. М. Пришвин отметил в своем дневнике, что у Ксении Некрасовой, «у Хлебникова и у многих таких души сидят не на месте, как у всех людей, а сорваны и парят в красоте». «Мы такого поэта очень долго ждали,- терзался Н. Асеев,- и он пришел. А мы преградили ему дорогу». Ей посвятили свои стихи Я. Смеляков, Е. Евтушенко, Б. Слуцкий, Т. Глушкова, П. Вегин и другие поэты.
Составитель

КСЕНЯ НЕКРАСОВА
Что мне, красавицы, ваши тряпки,
ваша изысканность, ваши духи и белье?
Ксеня Некрасова в жалкой соломенной
шляпке
в стихотворение медленно входит мое.
Как она бедно и как неискусно одета!
Пахнет от кройки подвалом иль чердаком.
Вы не забыли стремление Ксенино это -
платье украсить матерчатым мятым цветком.
Жизнь ее, в общем, сложилась не очень
удачно:
пренебреженье, насмешечки, даже хула.
Знаю я только, что где-то на станции
дачной
и, вечно без денег она всухомятку жила.
На электричке в столицу она приезжала
с пачечкой новых, наивных до прелести строк.
Редко когда в озабоченных наших журналах
вдруг появлялся какой-нибудь Ксенин
стишок.
Ставила буквы большие она неумело
на четвертушках бумаги, в блаженной тоске.
Так третьеклассница, между уроками, мелом
в детском наитии пишет на школьной доске.
Малой толпою, приличной по сути и с виду,
сопровождался по улицам зимним твой прах.
Не позабуду гражданскую ту панихиду,
что в крематории мы провели второпях.
И разошлись, поразъехались сразу: до срока,
кто - на собранье, кто - к детям,
кто - попросту пить.
Лишь бы скорее избавиться нам от упрека,
лишь бы быстрее свою виноватость забыть.


Ярослав СМЕЛЯКОВ

О СЕБЕ

Я долго жить должна -
я часть Руси.
Ручьи сосновых смол -
в моей крови.
Пчелиной брагой из рожка
поили прадеды меня.
Подружки милых лет,
как оленята из тайги,
водили по лугам меня
неизъяснимой красоты.
И шелест буйных трав
мой возвышал язык.