Фотограф Хельмут Ньютон (Helmut Newton). Хельмут Ньютон, биография, новости, фото
Для тех, кто увлекается фотографией и искусством, его имя практически священно. Ньютон - настоящий гуру фотографии , известный своими дерзкими и откровенными съёмками. В его фотографиях много обнажённого женского тела, красоты на грани агрессии и настоящего богемного шика. Фотограф увлечённо изучал снимаемый им шоу-бизнес, видя в его блеске изрядную долю декаданса. В своих интервью Ньютон неоднократно подчёркивал, что ему интересна природа власти - политической, финансовой и сексуальной. Мало кто знает, что этот окружённый скандальным ореолом славы и богатства мастер фотографии прошёл нелёгкий, полный лишений путь, прежде чем стать тем, кем он остался в памяти потомков.
Урождённый Хельмут Нойштедтер появился на свет 31 октября 1920 года в немецком городе Шёнберге, в зажиточном еврейском семействе. С детства мальчик был склонен к творчеству и увлекался немецкой литературой, особенно книгами Стефана Цвейга. В возрасте 13 лет на первые карманные деньги он купил фотокамеру. Казалось бы, всё шло хорошо: талантливому мальчику удавались отличные снимки и он всерьёз готовился к карьере известного фотографа, однако в это самое время - на дворе стоял 1934 год - начались массовые гонения на евреев. Сложными испытаниями обернулись новые законы о расовой чистоте для семьи Хельмута. В 1938 году отца мальчика, главу фабрики по производству пуговиц и пряжек Макса Нойштедтера, арестовали и отправили в концлагерь. Следом за ним в Аушвиц отправили знаменитую в то время женщину-фотографа Иву, на курсы к которой ходил юный Хельмут. Эти события стали настоящими потрясениями для юноши. Оставаться в Германии становилось опасно, и мать уговорила его покинуть страну.
Два года юноша скитался он по странам Дальнего Востока и Италии, на время обосновался в Сингапуре, перебивался случайными заработками, работал журналистом. В 1940 году он вместе с другими немцами еврейского происхождения был выслан в лагерь для интернированных в Австралии, где ему приходилось заниматься самой грязной работой. В 1942 году Хельмута призвали в австралийскую армию, где ему довелось работать водителем, чернорабочим на железной дороге, а после – на сахарном и цементном заводах.
После демобилизации в 1946 году Хельмут, получая новый австралийский паспорт, сменил фамилию. Лишения не сломили его, и он всё ещё был полон решимости и желания стать знаменитым фотографом. В 1946 году 26-летний Хельмут Ньютон открыл небольшую фотостудию в Мельбурне. Начинал он со свадебных и портретных съёмок на заказ. Вскоре он познакомился с молодой актрисой Джун Браун, которая в 1948 году стала его женой. В начале 50-х, заработав некоторую известность, фотограф начал делать рекламные снимки для магазинов и различных каталогов. Эти снимки отличались свежим видением фотографии и некоторой степенью смелости по тому времени. В 1953 году прошла его первая фотовыставка "Новый вид фотографии".
Зарекомендовав себя в рекламе, в 1956 году молодой экспериментатор привлёк внимание авторитетного журнала Vogue Australia, а год спустя заключил контракт с Vogue UK. Чопорные британцы не всегда понимали стиль Ньютона и часто отказывали в публикации снимков по причине их провокационности. Такой провокацией, например, была сочтена фотография модели, прислонившейся к фонарному столбу. Хельмут страдал, идя на поводу у редакторов и отказываясь от собственного стиля, снимая скучные работы, не несущие отпечатка его личности.
Завершив ненавистный контракт, Ньютон принялся за поиски постоянной работы. Это было не так просто - Vogue US фотографу в сотрудничестве отказал. В 1961 году он переехал в Париж и стал сотрудничать с Jardin des Modes, Queen и Vogue Paris, откуда его выгнали из-за сотрудничества с другими изданиями. Во второй половине 1960-х годов Ньютон наконец-то стал одним из самых востребованных и высокооплачиваемых фотографов. Он вернулся во французский Vogue, получил предложение о сотрудничестве с Vogue американским и стал зарабатывать достаточно для того, чтобы приобрести квартиру в Париже, дом и виноградники в Сен-Тропе. В 70-х он вместе с женой переехал в Монако.
В 1972 году испробовал новый метод фотосъёмки на камеру со встроенным таймером. Мастер оставлял модель в одиночестве напротив зеркала, в комнате с уже выстроенным светом и установленными фотоприборами, где ей давалась возможность выбрать наилучшую позу на момент срабатывания таймера. Так девушка могла больше раскрепоститься и показать неожиданные результаты. Экспериментальные работы были несколько раз опубликованы в Vogue Paris и Elle.
Прославился Ньютон не только своими экспериментальными съёмками, но и уникальными в своём роде портретами. Перед объективом его камеры позировали такие известные личности, как Энди Уорхол, Дэвид Боуи, Мик Джаггер, Софи Лорен, Элизабет Тейлор, Моника Беллуччи, Сигурни Уивер, Джоди Фостер, Катрин Денев, Мадонна, Марлен Дитрих и многие другие.
За свою долгую карьеру фотограф стал обладателем множества наград, в числе которых: Национальный Гран-при Франции за фотографическое искусство (1990), звание Офицера монакского Ордена искусств, литературы и науки (1992), Большой командорский крест "За заслуги перед Федеративной Республикой Германия" (1992), звание Командора французского Ордена искусств и литературы (1996) и звание Почётного члена Общества культурного наследия Монако (2001).
В 2000 году в Немецком центре фотографии прошла выставка-ретроспектива Ньютона, ставшая своеобразным возвращением мастера на родину. В 2003 году подобная выставка состоялась и в Москве в рамках фестиваля "Мода и стиль в фотографии", открытие которой посетил сам великий мэтр. 23 января 2004 года 83-летний фотограф, выезжая с парковки отеля в Лос-Анджелесе, не справился с управлением и врезался в стену – час спустя он скончался в госпитале.
В день рождения мастера "Вечерняя Москва" вспоминает его самые известные работы.
1. "Женщина, смотрящая на мужчину" (Vogue US, 1975)
Один из кадров скандальной фотосессии стал одним из самых обсуждаемых в истории фотографии: впервые в истории глянца на снимке над мужчиной открыто доминировала женщина. Сидя в мужской позе, она уверенно и призывно смотрела на мужчину, лица которого не было видно. Так подчёркивалась сила её пола.
2. Эльза Перетти, Нью-Йорк (Vogue Paris, 1976)
Многие видели это фото, но не все знают, что на нём - известный дизайнер ювелирных украшений, активная участница модной жизни Нью-Йорка 70-х, Эльза Перетти. Фотосессия была проведена на террасе ее квартиры, при ярком дневном свете, подчёркивающем контрастность чёрного вечернего костюма "Bunny", графические силуэты небоскрёбов. Игра света создаёт драматичность фотографии.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
3. "Женщины, переодетые в мужчин" (Vogue Paris, 1979)
Фотосессия, проведённая в парижском отеле "Георг V", продолжила тему женской чувственности, воплощённой в грубом мужском начале. В данном случае таким элементом выступают мужской костюм, властная поза, жест, напоминающий "прикуривание" сигареты. Роскошная обстановка и привилегированность героинь смешиваются со стойко разлитым в воздухе ощущением порока.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
4. Элизабет Тейлор (Vanity Fair, 1985)
Знаменитая актриса предстаёт перед объективом профессионала совершенно в новом и необычном образе: в бассейне с попугаем, без одежды, но зато в бриллиантах и при полном макияже. Роскошь, шик и провокация, но в разумных мерах – всё, что всегда отличало фотографа, здесь есть.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
5. Сальвадор Дали (Vanity Fair, 1986)
По заданию редакции Хельмут Ньютон отправился в Испанию в резиденцию к Дали, чтобы сделать последний исторический снимок гения для журнала. Дали порядком помучил фотографа, заставив два дня околачиваться без дела в ожидании грозы, чтобы вести съёмки при свете вспышек молнии. Небо настолько потемнело, что пришлось воспользоваться пятисотваттной вспышкой. Так получилась эта фотография.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
6. Синди Кроуфорд (Vogue US, 1991)
Фотография популярной супермодели в чёрном боди сделана на центральной площади Монте-Карло, перед зданием оперы. Синди, подобно герою вестерна с пистолетом в руках, смотрит на зрителя сверху вниз, стоя на фоне помпезной колонны в неоклассическом стиле. Необычность позы, обстановки сделали этот снимок, снятый в рамках рекламной серии купальников для американского Vogue, одним из самых экспрессивных в истории рекламы пляжной одежды.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
7. Маргарет Тэтчер (Vanity Fair, 1991)
Удивительно, что серьёзный политик не побоялась предстать перед объективом скандального фотографа. Однако снимком она осталась недовольна, показавшись себе слишком строгой. Ведь Ньютон специально уличил момент, когда она не пыталась позировать и натянуто улыбаться, и щёлкнул затвором. Фотография стала одной из любимых в коллекции фотографа и впоследствии выставлялась в Национальной портретной галерее в Лондоне.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
Одна из самых сексуальных съёмок актрисы для рекламной кампании одежды Blumarine выполнена в излюбленном фотографом стиле – сила в сочетании с чувственностью, демонстрация природы власти.
Замечательно чувственная фотография, изображающая влюблённых в то время друг в друга режиссёра и актрису, показывает немного другую силу, несвойственную для фотографа – мягкую и заботливую.
Нажмите на изображение для перехода в режим просмотра
Оценки его творчества всегда были полярные - либо "гений", либо "почти порнография". Последнее время общий тон устойчиво склоняется к "гению", как-никак, всё-таки мэтр. Ньютон не папарацци, подглядывающий за знаменитостями, он - проницательный наблюдатель, которого интересует не внешняя сторона вещей, а их суть и скрытый смысл. На протяжении многолетней карьеры Хельмута Ньютона (Helmut Newton, 1920-2004) называли гением и помешанным, великим фотографом и извращенцем. Однако споры о его влиянии на фотографию похоже уже закончились.
Хельмут Ньютон:
"Я уже не в первый раз говорю, что «искусство» — это грязное слово в мире фотографии. Оно убьет фотографию. Оно уже ее убивает. Это очень серьезно."
"Cтудия убивает фотографа, белая стена опустошает кадр, я никогда не работаю в студии!"
"Фотография - процесс совращения. Как бы ни был властен человек в жизни, в момент фотосъемки он принадлежит тебе целиком. Не всем фотографам удается совратить моделей. У моей жены и у многих других не получается. Они - честные фотографы. Я - нечестный."
"Меня интересует власть - будь то сексуальная или политическая. В своем творчестве я насмехаюсь над массовой культурой, создавшей конвейер, призванный регулировать и направлять желание. Хотя мне трудно дистанцироваться от подобного стиля мышления: в собственных фотографических фантазиях я в избытке нахожу черты манипулятивности и постановки."
"Меня восхищают лица знаменитостей или людей с дурной репутацией, любой человек, удививший мир."
Джанни Версаче, озеро Комо. Италия.1994g.
Andy Warhol, Paris 1974.
Джун Ньютон. Париж. 1972
"Я насмехаюсь над массовой культурой, я не только в творчестве, но и в жизни делаю это. Вот уже пятьдесят лет я живу с нормальной женщиной. Слава Богу! С модельками я бы рехнулся!
А они-то, гламурные, олицетворение масс-культа и есть. Но знаете, какие они? Худосочные тупицы! Или молча лупают пустыми глазенками, или трещат о всяких пустяках.
Есть, впрочем, и те, кто тщится разглагольствовать на серьезные темы, эти - самые нелепые.
Как-то раз приключилась история: из-за жары модель лишилась чувств. Пока ее откачивали, я снимал, не переставая. Она потом упрекала меня в черствости. Надо же! Еще претендует на что-то! Определенно модели - худшее в моем ремесле. А все остальное? Мне нравится!"
"Иногда они настолько тупы, что могут только молча сидеть напротив, глядя перед собой с бессмысленным выражением на лице, или мотать мне нервы пустой болтовней. А все верят, будто они могут рассуждать о чем-нибудь важном. Да они хуже всех!"
"Неужели я стал бы тратить свою жизнь на то, чтобы фотографировать то, что я ненавижу? - возмущался он. - Я думаю, что на моих фотографиях женщины выглядят более могущественными, потому что они источают огромную сексуальность, которая завоевывает мужчин. Я думаю, что я - феминист!."
"Нет-нет! Я не унижаю женщин! Я делаю им приятно. В фантазиях женщины часто хотят подчиняться властным мужчинам. Я воплощаю эти фантазии. И потом - вовсе не женщины, а мужчины признавались мне, что мои ню вызывают у них ужас.
Мои модели вот именно что фантазируют о подчинении, играют в него, но на самом деле как раз они-то и господствуют. Они сильны. Уверенны. Агрессивны. Могущественны. Я нарочно ищу таких. Я терпеть не могу слезливых дурочек-фифочек. Наверное, потому что сам довольно... хм... слабохарактерен".
"Прежде всего, если бы я не любил женщин, то с какой стати я бы стал проводить в их компании - одетых и раздетых - всю свою жизнь? С другой стороны, на всех моих фотографиях победу празднуют женщины, а мужчины для них просто игрушки. Просто аксессуары, рабы женщин."
"Сексуальность никак не связана с тем, какая у женщины грудь - большая, маленькая или ее вообще нет. Я думаю, все это связано с головой. Это интеллект. Я полагаю, то, что происходит в голове у женщины, гораздо важнее того, блондинка она или брюнетка."
"Часто мужчины признавались, что мои серии с изображением обнаженных женщин вызывали у них внутренний ужас. Это тот самый эффект, который мне нравится".
"Я не понимаю, что такое эротика! Не знаю, что значит это слово! Тень на плетень! Секс - другое дело. Хотите расскажу? Однажды у меня была Анита - ни за что не ляжет в постель, пока не завесит все иконы в доме. Еще была Жозетта - эта накрасит губы ярко-ярко и нацеловывает мои сорочки, а я потом вижу пятно от помады - и, естественно, вспоминаю шалунью. Вам интересно? Продолжать?.."
"У меня есть некий внутренний клапан-предохранитель - он не дает снимать порнографию, хотя, поверьте, я имею все возможности для того." .
Фрау Нойштадтер с детства внушала сыну Хельмуту мысль о том, что он необыкновенный ребенок. Она любила рассказывать ему «страшную тайну» о его появлении на свет: младенцем его якобы нашли на крыльце дома завернутым в пеленку «с выши-той короной и аристократическими инициала-ми». Конечно, все это было выдумкой, вариаци-ей на тему приносящего детей аиста. Хельмут появился на свет 31 октября 1920 года в Бер-лине, в обеспеченной еврейской семье: его ро-дители, Макс и Клара Нойштадтеры, владе-ли фабрикой по изготовлению пуговиц, жили в просторной квартире, держали прислугу и шофера. Хельмут вспоминал, что в детстве ви-дел окружающий мир только через окно авто-мобиля. С матерью, баловавшей своего поздне-го ребенка, мальчик был очень близок. Клара Нойштадтер, умная, образованная и незави-симая женщина, весьма сильно повлияла на формирование у сына идеала женщины. Не меньше, чем старший брат Ханс, сьн фрау Ной-штадтер от первого брака. Ханс тайком от матери брал сводного брата на прогулки по вечер-нему городу и показывал ему уличных женщин. Позднее Хельмут признавался, что экскурсии по кварталам красных фонарей оказали на его восприятие женщины не меньшее влияние, чем вид богатых и ухоженных дам на модных ку-рортах и в дорогих ресторанах, где он проводил много времени вместе с родителями.
Учился Хельмут неохотно, отчаянно прогули-вал занятия в школе при американской миссии, куда его определила мать. Единственный урок, который он старался не пропускать, была лите-ратура. Читать он обожал. Его любимым немец-ким писателем был Стефан Цвейг. По-английс-ки же Хельмут хотя и читал свободно, но ничего серьезнее модных американских журналов, ко-торые в изобилии выписывала фрау Нойштад-тер, не признавал.
Фотографией Хельмут увлекся назло отцу. Ему захотелось поснимать отцовским фотоаппаратом. «Это был волшебной красоты Kodak . Большая раздвижная камера, обтянутая кожей и снабженная оптическим экспонометром. Там, в отверстии, сверкал голубой огонек...» - вспо-минал он. Отец камеру никому не доверял, даже сыну, и 12-летний Хельмут, сэкономив карман-ные деньги, купил себе фотоаппарат сам. После чего заявил отцу, что будет делать карьеру в фо-тографии и непременно прославится. Он быстро познакомился с несколькими фоторепорте-рами и стал пропадать в редакциях. Отец был в шоке: «Мой мальчик, ты окончишь свои дни в выгребной яме, - говорил он сыну. - Ты дума-ешь только о девках и фотографиях».
Старший Нойштадтер видел сына успешно продолжающим фамильное пуговичное дело. Он был уверен, что этому не помешает ни при-ход к власти Гитлера, ни принятые законы о расовой чистоте. Когда-то воевавший в гер-манской армии, а теперь занимавший солид-ное положение в обществе, отец Хельмута был поборником всего немецкого - вплоть до того, что он запрещал семье разговаривать дома на идиш. Он, вспоминал Хельмут, был настолько самонадеян, что перевел сына в гимназию, где царили нацистские идеи. Мать оказалась прак-тичнее: как большинство немецких евреев в те годы, она понимала, что сыну нужно получить профессию, которая сможет его прокормить в случае эмиграции. Она устроила его учени-ком к известной берлинской фотохудожнице Иве (Эльза Симон). Успехи парня были столь значительны, что наставница в скором време-ни не только отменила для него плату за учебу, но и назначила его своим помощником с соответствующим жалованьем.
Если бы не нацисты, - писал позднее Ньютон в своей «Автобиографии», - отец настоял бы на том, чтобы я стал коммерсантом, хотя способностей к этому у меня было не боль-ше, чем у Ханса. Рано или поздно я бы прос-то сбежал и разбил сердце моему отцу. Гитлер сделал это за меня». В 1938 году Макс Нойш-тадтер был отстранен от руководства фабрикой и заменен на «арийца», а вскоре арестован и отправлен в концлагерь. «Мать позвони-ла на курсы фотографии, которые я посещал, она была совершенно расстроена и напуга-на, - вспоминал Ньютон. - «Хельмут, не возвра-щайся домой. Твой отец уехал в командиров-ку, а тебя ищут», - услышал я. Это был шифр, которым пользовались в то время, чтобы сооб-щить, что человека забрали в концлагерь. Пос-ле лекции мне все-таки пришлось пробраться домой: у меня в кармане оставалась только ме-лочь для поездки на автобусе. Я взял самые не-обходимые вещи, мать дала мне немного денег, и я тайком ушел из дому».
Некоторое время он прятался у двоюродно-го брата, активиста НСДАП, но потом пришлось ночевать даже на улице. В конце концов мате-ри Хельмута удалось добиться того, что ее мужа выпустили из лагеря и разрешили семье поки-нуть Германию. Брат Ханс уже давно жил за границей, родители собрались ехать в Южную Америку, Хельмут же сначала перебрался в ита-льянский город Триест, откуда отправился па-роходом в Сингапур, бывший в то время анг-лийской колонией.
Молодому фотографу, хорошо говоряще-му на английском, почти сразу удалось устроиться на работу в отдел светской хрони-ки газеты Singapore Straits Times . Однако из-за робости, которую он испытывал на светских ве-черинках, Хельмут провалил первое же редак-ционное задание и оказался на улице букваль-но без гроша в кармане. Приютил его новый приятель, с которым они вместе плыли на корабле. Жили в тесноте, питались в дешевых местных забегаловках, куда другие европейцы даже боялись заходить.
Почти отчаявшегося Хельмута спасла доволь-но известная в Сингапуре мадам Жозетта Фабьен. Эта немолодая дама работала в комиссии по устройству иммигрантов и заприметила сим-патичного молодого человека, когда Хельмут только сошел с трапа корабля. Приглашение на ланч от Жозетты и последовавшее за ним пред-ложение переехать к ней жить Хельмута не сму-тили - ему всегда нравились зрелые женщины. К тому же мадам Фабьен приняла деятельное участие в его судьбе: помогла открыть маленькую фотостудию и регулярно выводила в свет. Все вокруг осуждали молодого альфонса, но го-раздо более неприятным для него оказалось то, что в этом расслабленном существовании он почти забыл о своем страстном желании стать знаменитым фотографом. К счастью, эта связь начала тяготить Хельмута.
В один из дней 1940 года молодому иммигран-ту вручили уведомление о том, что он будет вы-слан: шла война, и немецких евреев на острове стали рассматривать как «пятую колонну». Вмес-те с другими «немцами» его посадили на корабль и отправили в Австралию, где путешественников ждал лагерь для интернированных. Негодный для тяжелой физической работы, Хельмут вы-звался чистить туалеты, это занятие отнимало совсем немного времени, хотя и тяготило своей бессмысленностью. К тому же этот «самец» - так юный Нойштадтер сам себя называл - оказался начисто лишенным женского общества. Вскоре власти страны решили, что интернированных вполне можно использовать на благо австралий-ской экономики - так Хельмут попал на сбор пер-сиков для консервного завода. Спасаясь от ядо-витых змей, работники спали в цеху, несколько раз на них нападали грабители, но все это ни в какое сравнение не шло с лагерем. Возвращать-ся туда никому не хотелось, поэтому после окон-чания сезона сбора персиков оставался один вы-ход - пойти в австралийскую армию.
Поначалу вся служ-ба состояла в том, чтобы отмечаться по утрам на переклич-ке, остальное время Хельмут предавал-ся плотским утехам с местными красот-ками, наверстывая упущенное в ла-гере. Вскоре ему пришлось сесть за руль автомобиля и возить офицера, который, отправляясь на танцы, пре-дупреждал молодого водителя, чтобы тот не те-рял времени и тоже присмотрел себе хорошень-кую девушку. Беззаботное время кончилось, когда Хельмута вместе с другими солдатами от-правили сначала чернорабочими на железную дорогу, а затем - на сахарный и цементный за-воды. В 1946 году он наконец-то смог демоби-лизоваться и получить долгожданный паспорт. Тогда-то ему в голову пришла идея поменять фа-милию: «Я поклялся никогда больше не думать о себе как о Нойштадтере. Хотя некоторые люди подозревали, что моя настоящая фамилия зву-чала иначе, я с большим успехом убедил весь мир, что меня зовут Хельмут Ньютон».
Хельмут остался в Мельбурне, несмотря на то, что мать и брат настойчиво звали его к себе в Аргентину: он любил Австралию. На этом счастливом для него континенте он встре-тил свою единственную настоящую любовь. Молодую театральную актрису Джун Браун привела в его маленькую студию подружка, ко-торая работала у Хельмута ассистентом: Джун хотела подзаработать денег, позируя фотогра-фу. С этой женщиной Хельмут, по собственному признанию, словно попал в другое измерение: она давала ему то ощущение полета, которое не-обходимо для творчества. «Когда он делал мне предложение, - вспоминала Джун, - то заме-тил, что я всегда буду его второй любовью, пото-му что свою первую любовь - фотографию - он никогда не бросит». Жена безропотно приняла это условие и стоически переносила отсутствие денег в семье. Экономя деньги на ассистентке, Хельмут брал Джун на все съемки, она прини-мала посетителей в фотомастерской мужа, про-являла снимки. В конце концов, расставшись со сценой, она сама стала фотографом, взяв себе псевдоним Алиса Спрингс.
В Австралии сбылась давняя мечта Хельмута - он стал сотрудничать с местным приложением к английскому Vogue , и достаточно ус-пешно, в особенности потому, что конкуренции среди модных фотографов здесь почти не было. В 1957 году он получил наконец приглашение поработать в Лондоне. Однако карьера в Анг-лии не задалась с самого начала. Бегая по горо-ду и пытаясь снимать моделей в самых разных местах, Хельмут всякий раз выходил за рам-ки приличий, установленных англичанами для модного фотографа. Так, сфо-тографировав женщину, прислонившуюся к фонарному столбу, он услышал от редак-тора язвительное замечание насчет того, что приличных леди нельзя застать в подоб-ной позе. В семье по-прежне-му не было денег, жили в де-шевых квартирках. Чтобы заработать на жизнь, Ньютон снимал незатейливую рекла-му и делал визитные карточки для проституток. Поняв, что окончательно теряет себя, он объявил жене, что они поки-дают Лондон и уезжают в Па-риж. В редакции Vogue не воз-ражали и отпустили его до окончания срока контракта.
В Париже Ньютон нашел то, что как фотогра-фу нужно было ему в первую очередь: очарование повседневной жизни, в которую он бросился с головой. Он считал, что любая фран-цуженка достойна попасть на обложку журнала, и подчеркивал, что мода у этих женщин в крови. Первые неудачи во французских журналах и да-же откровенные насмешки над «провинциалом» ни капли не смутили Ньютона. Он настойчиво ходил по редакциям и буквально засыпал их сво-ими снимками, получив прозвище «пронырли-вый Хельмут». В конце концов он получил рабо-ту в знаменитом в конце 50-х Jardin des Modes . Мастерской для Ньютона, подобно его кумиру, легендарному фотографу Брассаи, стали улицы любимого Парижа, туда он выводил своих моде-лей и с тех пор решительно не признавал съемок в студии. «Женщина живет не напротив фона из белого картона, - заявлял Ньютон. - Она живет в доме, в машине, на улице».
«Желание стать известным сжигало меня из-нутри», - признавался Ньютон позднее. Ближай-шей целью фотографа был французский Vogue , работу в котором он наконец получил в 1961 году. Правда, издателей смущала откровенная эротика, которой были пронизаны все работы фотографа. Алекс Либерман, креативный ди-ректор американской редакции, который впос-ледствии стал большим другом Хельмута, по-началу даже предупреждал коллег, чтобы они были поосторожнее с публикацией его снимков. Идеи Ньютона и их воплощение вообще часто шокировали заказчиков, поэтому он стал прибегать к хитрости. Напри-мер, получив задание от престижного французского журнала Realite на съем-ки знаменитого отеля «Вилла д"Эсте» на озере Комо в Италии, он, как всегда, сделал две серии фотографий: одну, от-носительно строгую, - для публикации, другую, фривольную, - для себя. Вторая впоследствии вошла в книгу Ньюто-на, что привело в ярость дирекцию гос-тиницы, которая, однако, по прошест-вии времени не могла не признать, что снимки замечательные. Среди возму-щавшихся творчеством Ньютона были и феминистки, которые, как ни стран-но, упрекали его в женоненавистничес-тве. На что тот отвечал: «Неужели я стал бы тра-тить свою жизнь на съемки того, что терпеть не могу? На моих фотографиях женщины выглядят могущественными, они источают огромную сек-суальную энергию, которая завоевывает муж-чин. У меня победу празднуют женщины, а муж-чины - просто их аксессуары, рабы. Я все-таки думаю, что я феминист».
Революционные идеи французского журна-ла прекрасно совпадали с мироощущением Ньютона. «Нас пускали рыскать по парижским улицам, как свору диких собак, чтобы мы прино-сили самые скандальные фотографии, опублико-вать которые хватит смелости только у редакто-ров французского Vogue », - вспоминал Ньютон. С начала 70-х годов он начал успешно работать и для американской редакции этого издания, и по заданиям других известных журналов, таких как Harper"s Bazaar, Queen, Elle, Vanity Fair, постоянно путешествуя между Парижем, Мила-ном, Нью-Йорком и Берлином. Он мог не спать неделю, снимая очередную коллекцию, а едва оп-равившись после перенесенного инсульта, пригласил в палату клиники модель и нетвердой еще рукой принялся ее фотографировать.
Ньютон фонтанировал идеями, которые, впрочем, всегда тщательно обдумывал и стремился воплотить, какими бы сложными они ни были. На одной из его фотографий самолет преследовал бегущую девушку. Это был сни-мок в духе Хичкока, обыгрывающий сцену из его фильма «Норд-норд-вест». Ньютон неизмен-но черпал темы из современной культуры, безо-шибочно определяя, какие явления станут зна-ковыми для человека XX века.
В 1975 году Ньютон по заказу французского Vogue делал серию снимков в замке Арканжюс под Биаррицем во Франции. Привлеченный не-обычайно умными глазами своей модели, он развернул ее и заставил обнажить спину и бо-лее деликатную часть тела. Получившаяся фо-тография повергла ревнителей нравственности в шок: они никак не предполагали, что и к обна-женному телу можно применить эпитет «умное».
В 70-е годы окончательно сложился стиль Ньютона: эротика без малейшего намека на пош-лость, абсолютное равновесие чувственности и разума. Сам мастер подчеркивал, что «сексу-альность - это интеллект, она связана с головой», а женщины на его фотографиях выглядят зре-лыми, умными, осознанно привлекательными. Ньютона притягивали именно сильные женщи-ны, недаром среди его моделей были почти все знаковые фигуры времени, в том числе и Маргарет Тэтчер, Элизабет Тейлор, Лени Рифеншталь, Мадонна. Ни капли пиетета перед этими «икона-ми» Ньютон не испытывал: «Для меня фотогра-фия - это процесс совращения, - признавался он. - Какой бы властью ни обладал человек, в мо-мент фотосъемки он принадлежит мне целиком. Не всем фотографам удается совратить моделей, у моей жены и у многих других это не получает-ся. Они - честные фотографы, а я - нечестный». Делая в 1991 году снимки Маргарет Тэтчер, ко-торая, по его словам, «завораживала» («женщина во власти невероятно притягательна», говорил он), Ньютон сумел заставить «железную леди» по-казать, насколько она сексуальна. Во время фотосъемки премьер-министр старалась придать своему лицу нарочито мягкое выражение, но Ньютон подловил момент, когда она расслаби-лась и стала самой собой. В результате та самая фотография Тэтчер - с «украденным» стальным выражением лица - приобрела наибольшую из-вестность и является, вероятно, самым правди-вым из всех ее портретов. А в 2000 году Ньютон по заданию Vanity Fair снимал Лени Рифеншталь, и никто, включая Джун, не понимал, как он может работать с этой «подстилкой германского рейха» - так прозвали Лени в Берлине за ее доку-ментальные фильмы о Гитлере. Девяностодевя-тилетняя дама потребовала от фотографа одно-го: поклясться, что он больше никогда и нигде не назовет ее нацисткой. Ньютон, столько на-терпевшийся за свою жизнь от нацистов, согла-сился. Во-первых, он высоко ценил талант этой женщины, а во-вторых... «Что я мог поделать? - вспоминал он. - Я старая проститутка, поэтому думал только о фотографиях, которые надеял-ся отснять в тот же день, а для этого я мог пообещать даже жениться на ней». Это был подход на-стоящего большого художника.
Что я могу рассказать о своих послед-них двадцати годах? Что я встретил ог-ромное количество скучных голливудских кра-соток, что заработал кучу денег и летаю только первым классом. Больше ничего». И это - о на-сыщенном работой и впечатлениями времени! Ньютон, прославившийся на весь мир и полу-чивший несколько высоких наград, спокойно относился к своей известности, подчеркивая, что фотографирует только для себя. Однако уже в преклонном возрасте задумал основать «Фонд Хельмута Ньютона», отремонтировал на собс-твенные деньги здание в Берлине и передал в дар родному городу свой огромный архив - фотографии, наброски, записные книжки.
И все же открытия своего фонда-музея зна-менитый фотограф так и не увидел: 26 января 2004 года в Лос-Анджелесе прямо за рулем авто-мобиля у него случился инфаркт. Прах Ньютона был перевезен из Америки в Берлин и захоро-нен на кладбище Фриденау.
Как и большинство всемирно известных фото-графов, Ньютон прожил долгую жизнь - 83 года. Этот феномен долгожительства мэтров фотогра-фии он объяснял так: «Когда ты сталкиваешься с чем-то очень неприятным, фотокамера обра-зует нечто вроде барьера между мной и реальной жизнью». Впрочем, с неприятным он сталкивал-ся редко: «Если бы я не любил женщин, то с какой стати я стал бы проводить в их компании - оде-тых и раздетых - всю свою жизнь?»
Выдающийся художник Хельмут Ньютон, фотографии которого публиковались в лучших и хранятся в коллекциях многих музеев мира, создал особый, узнаваемый стиль, изменивший представления о красоте и сексуальности.
Детство и семья
31 октября 1929 года в пригороде Берлина, в обеспеченной семье, родился мальчик, которого назвали Хельмут. Его мать - Клара Марквис - была владелицей фабрики по изготовлению пряжек и пуговиц, которая досталась ей от первого мужа, от этого брака она имела сына Ханса. Ее вторым мужем стал польский еврей Макс Нойштедер, он управлял фабрикой. Семья жила в достатке, Хельмут вспоминает, что обожал свою мать, которая стала для него идеалом женской красоты. Он помнит, что уже в 3-4 года с большим наслаждением наблюдал за тем, как прихорашиваются перед зеркалом полуодетые женщины: мама и няня. Видимо, уже тогда в нем появился этот бесконечный интерес к женскому телу, которое доставляло ему
К сожалению, счастливая жизнь скоро закончилась, в Германии начались притеснения евреев. Родители перевели Хельмута в американскую школу, чтобы избавить его от унижений.
В 12 лет у мальчика вспыхнула страсть к фотографированию, он скопил деньги и купил свою первую камеру. Опробовать ее он решил в метро, последние кадры были отданы берлинской радиовышке. Когда пленку проявили, то на ней оказалось всего одно размытое изображение башни. Хельмут Ньютон шутил, что именно тогда он понял, что его ждет всемирная слава фотографа. В 16 лет он начинает посещать школу фотографа Мозе Иве, где проучился 2 года, освоив все основные навыки фотохудожника.
1938 году начались массовые гонения евреев, его наставницу Иве угнали в Аушвиц, откуда ей уже не суждено было вернуться. Отца Хельмута также отправили в лагерь, мать приложила немало усилий и средств, чтобы вызволить мужа. Ньютон Хельмут вспоминал, что, встретив отца, не узнал его, он был глубоким стариком. Мать упросила сына покинуть Германию, чтобы спастись. В 1938 году он покидает страну, ему больше не удастся увидеть родителей. Он говорил, что его совершенно не волновала судьба страны, но он очень сильно скучал по дому и родителям.
Эмиграция и новое имя
Сначала Ньютон Хельмут долго скитается по странам Европы и Азии, работая кем придется, даже журналистом, потом попадает в Сингапур, но в 1940 году его высылают оттуда в Австралию. Здесь ему пришлось испытать немало лишений, он был чернорабочим, чистил туалеты, собирал персики, затем его мобилизуют, в армии он трудится водителем и рабочим на цементном заводе.
В 1946 году он демобилизовался, и ему представилась возможность получить австралийский паспорт. Ньютон Хельмут - так решил назваться человек, мечтающий о мировой славе. Он все еще не оставлял надежды стать знаменитым фотографом.
Начало пути к мечте
В 1946 году в австралийском Мельбурне Хельмут которого теперь навсегда связана исключительно с фотографией, открывает маленькую студию: он делает портреты, снимает свадьбы, старается заработать на жизнь. В это время он знакомится с Джун Браун, актрисой и моделью, впоследствии она стала не только ассистенткой Ньютона, но и его женой.
В 1950 году Ньютону удается получить первые заказы на фото для рекламы, это был путь к известности и заработкам. В 1953 году проходит первая выставка работ Хельмута. В 1956-м фотографа приглашают поработать в австралийский Vogue. Ньютон очень много трудится, продолжает снимать рекламу и моделей для глянцевого журнала.
В 1957 году он заключает контракт на год работы с английским Vogue и они с женой едут в Лондон. Этот год показал, что у Ньютона есть свой стиль, но он слишком провокационен и вызывающ для Vogue. Когда контракт закончился, Хельмут не стал его продлять, у него были другие планы.
Годы труда
В 1958 году Ньютон Хельмут вместе с женой уезжает в Париж. Нуждаясь в заказах, фотограф берется за съемки для многих журналов, это и австралийский, и французский Vogue, Queen. Редактор французского Vogue возмутился тем, что фотограф позволяет себе работать с их конкурентами, на какое-то время ему не дают здесь заказов. Но за 8 лет работы в Европе Хельмут Ньютон заработал определенную известность, его стиль становится все более востребованным, и в 1966 году ему предлагают вернуться в парижский Vogue. В это же время его приглашают в американский филиал этого журнала, он проработал там несколько лет, но плодотворного сотрудничества не получилось, и фотограф вернулся в Париж, где получил постоянное место в качестве художника Vogue.
Признание и слава
Середина 60-х годов - это время нарастающей известности Хельмута Ньютона. Ему заказывают освещение показов мод, он снимает сюжетные работы для глянцевых журналов, портреты кинозвезд. В 1968 году он снимает серию «Двойники», в которой использует манекены, этот прием станет на какое-то время его фирменным знаком.
В 1971 году Ньютон переносит инсульт, это радикально меняет его мироощущение, из его работ уходит веселость и легкость, они становятся более глубокими, философскими. В это время фотоискусство приобретает нового творца, с ярко выраженным стилем, это Хельмут Ньютон, высокая фотография стала его главным достижением и делом жизни. Его творческий метод искусствоведы называют «порнографическим шиком», тема его работ - это сексуальность и агрессия, эти два глубинных влечения человека занимают Ньютона, и он осмысляет их в различных ракурсах. На его снимках нередко можно увидеть женщин в ошейниках, с хлыстами, в шокирующих позах, в крови, и всегда это снимки, граничащие с пределами приличия. Ньютон - художник, который тщательно выстраивал долго подбирал моделей, одежду и предметы для съемок.
Счастливые времена
С 80-х годов для Ньютона начинается самый плодотворный и насыщенный творчеством период жизни. Фотограф сотрудничает с лучшими журналами и модными домами, ему позируют все звезды мира. Он много снимает Элизабет Тейлор, Твигги, Катрин Денев, Стинга, Софи Лорен, Монику Беллуччи, Дэвида Боуи, Джулию Робертс. В 1986 году его приглашают сделать портрет Сальвадора Дали. В 1991 году он делает знаменитый портрет В 2000-х годах Хельмут Ньютон организует несколько выставок-ретроспектив, одна из них проходит в Москве. Он собирается основать собственный фонд для помощи начинающим фотографам.
Особые достижения и награды
Если и есть в фотоискусстве иконы, то одна из них - Хельмут Ньютон, фото которого теперь считают за честь разместить у себя лучшие издания и фотогалереи. За свою жизнь он получил бесчисленное количество премий, также он награжден орденами государств Монако, Германии и Франции.
За свою жизнь художник подготовил 8 альбомов с фотографиями, которые отразили его революционный взгляд на моду и на женщину.
В 2000 году он передал родному Берлину 1000 снимков, которые стали уникальной коллекцией. В ней - портреты всех ведущих моделей и звезд второй половины 20 века.
Печальный финал и жизнь после смерти
В истории фотографии не так много легендарных имен, и одно из них - Хельмут Ньютон. Фотографии художника сегодня являются предметом коллекционирования, их переиздают в виде альбомов, по ним учатся начинающие фотографы.
В 2004 году фотограф выезжал с парковки, но не смог справиться с контролем над автомобилем и врезался в стену, через час после аварии художник скончался. После его смерти в Берлине открылся музей Хельмута Ньютона. Было издано два больших альбома фотографий. Открылся фонд его имени. В историю фотографии навсегда вписано имя этого оригинального художника, который смог показать миру душу женщины и изменить представление о сексуальности.
Гораздо меньшее внимание мальчик уделял учебе. Будущий фотограф учился плохо: по собственным его словам, для него «было проблемой надолго сосредоточится на чем-то одном». Впоследствии именно эта черта характера не позволила ему заняться кино - ведь в кинематографе проекты могут длиться годами, тогда как фотосессии самого Ньютона никогда не бывали длиннее трех дней. Кстати, интерес к фотографии проснулся у Хельмута довольно рано. Поскольку родители не позволяли ему пользоваться «семейной» камерой Ньютонов, «кодаком» Etui, в 1932 году на сэкономленные карманные деньги мальчик приобрел свою первую камеру Agfa Tegnor Box. Из восьми кадров первой отснятой им пленки хорошо, хотя несколько размыто, получился только последний, запечатлевший берлинскую радиовышку Funk Turm. Этот, созданный им самим, снимок произвел на юного фотографа такое впечатление, что Хельмут Ньютон немедленно принял решение стать знаменитым фотографом.
Впрочем, времена для подобных мечтаний были не самые подходящие. Шел 1934 год, к власти в Германии пришли национал-социалисты, в берлинских кафе появились вывески с надписью «Евреям и собакам вход воспрещен», в парках - желтые скамейки для евреев, на стенах домов - профашистская газета «Штурмовик», а первые бурные романы Хельмута были обречены на неудачу, поскольку связь еврея с немкой сулила немало неприятностей обоим. Тем временем подросток не терял решимости сделать фотографическую карьеру - он с охотой выполнял поручения фотографов из ближайшей фотостудии, а через некоторое время смог поступить на фотокурсы.
Едва закончив школу, Хельмут Ньютон объявил родителям, что хочет стать кинооператором. Поддержки эти планы не встретили, и если мать, поддаваясь уговорам будущего фотографа, в конце концов почти согласилась отправить мальчика в Лондон, к своему родственнику, кинорежиссеру Александру Корде, то Ньютон-отец этому резко воспротивился. Некоторый компромисс был найден в фотографии - связи матери помогли молодому человеку устроиться учеником к известной берлинской женщине-фотографу Иве, а отец предрек ему «окончание жизни в выгребной яме».
В те времена обучение фотографии в Германии находилось под государственным контролем. Мастера-фотографы за плату принимали себе учеников, которые, прежде чем получить профессиональный сертификат, должны были отслужить установленный срок подмастерьями. Прошел через это и Хельмут Ньютон - с той лишь разницей, что, обучаясь фотографии у настоящей светской львицы, он помогал ей осуществлять фотосъемки для модных журналов, делать портреты балерин, актеров и актрис, а также составлять каталоги нижнего белья, что было юноше особенно по вкусу. Именно под руководством Ивы молодой человек постигал основы профессии, учился обрабатывать фотопластинки и работать как в павильоне, так и на пленэре. Однако счастливая пора ученичества продлилась для Хельмута Ньютона недолго.
В 1938 году отец Ньютона, как и многие другие немецкие евреи, был арестован. Хотя его почти сразу выпустили, второго урока Ньютону-старшему не потребовалось. С трудом получив разрешение на выезд за рубеж, буквально через несколько дней Ньютоны покинули Германию. Дальше семья разделилась: отец и мать отправились в Южную Америку, а 18-летний Хельмут - в Китай, где на некоторое, весьма недолгое, время обосновался в доме своей тети. Устроившись фоторепортером в раздел светской хроники местной газеты, молодой человек проработал там две недели, после чего был уволен за непрофессионализм. Вскоре после этого юноша покинул Шанхай и отправился в Сингапур, где открыл свое первое собственное ателье. Впрочем, осесть ему не удалось и там. Когда японцы вторглись в Сиам и двинулись к Малайе, Ньютон, как и большинство эмигрантов, был посажен на корабль и вывезен из страны. Так, после продолжительного морского путешествия, молодой фотограф оказался в Австралии в лагере для интернированных.
От занятий фотографией пришлось на несколько лет отказаться. В военные годы Хельмут Ньютон работал на сборе фруктов, а когда Австралия вступила в войну, пошел в армию. Только в 1946 году, вернувшись в Мельбурн, молодой человек вновь создал крошечную фотостудию. Тогда же он познакомился с актрисой Джун Брюннель, которая в 1948 году стала его женой и верной помощницей. Однако и спустя несколько лет после того, как он открыл собственное ателье, фотограф был далек от процветания. Большинство его заказов исчерпывались съемкой свадеб и редкими каталогами одежды. Единственным доступным Ньютону рабочим инструментом оставалась старая камера «Торстон Пикар» с тремя двусторонними кассетами, которые позволяли сделать шесть снимков, после чего фотограф каждый раз был вынужден отправляться обратно в студию для перезарядки. Несмотря на это, Ньютону время от времени удавалось «прорваться» в модные журналы, в том числе приложение к австралийскому Vogue. Это укрепило его веру в собственные силы настолько, что через несколько лет он принял решение отправиться в Европу и попытать счастья в английском Vogue.
Однако заявить о себе в Европе оказалось непросто. Редакторы журнала отнюдь не рвались сотрудничать с малоизвестным фотографом, а в парижском Elle, куда Ньютон предложил некоторые свои снимки, его попросту осмеяли. К счастью, несмотря на первые неудачи, амбициозный новичок не опустил руки. Постепенно он обзавелся знакомствами, которые открыли ему путь в мир моды и помогли приобрести нужный опыт - здесь неоценимым оказалось общение с американским фотографом Клодом Вирджином, который к тому времени достиг немалых успехов в художественной съемке обнаженной натуры. Под влиянием новых друзей, Ньютон быстро постиг особенности съемки одежды и начал понимать прелести работы на натуре, без скучного студийного света. А вот материальное положение его все еще оставалось далеким от идеального. На два года фотограф даже был вынужден покинуть Европу для работы в австралийском Vogue. Только в 1961 году Ньютон, наконец, вернулся в Европу и был приглашен во французский Vogue - теперь уже не как новичок, а как звезда.
Поучения редакторов остались позади - к идеям Ньютона прислушивались, а его работы вызывали неизменный восторг. Фотографу предоставлялась полная свобода творчества, причем не только в покоренном им Vogue, но и в других журналах, в частности, революционном для своего времени Queen, арт-директором которого был друг Ньютона Вилли Лендэлз. Начиналась эпоха расцвета модной фотографии, и Хельмут Ньютон стал ее настоящим кумиром.
Показы моды, фотосессии для модных журналов и приглашения на съемки следовали чередой. Квартира в модном парижском квартале, виноградник в Рамателле, новые машины - Хельмут Ньютон вступил в эру процветания и стал намного богаче, чем был некогда пророчивший ему нищету отец. В 1962 году для фотографа открылась возможность покорить и США - главный редактор американского Vogue Диана Врилэнд пригласила Ньютона в Нью-Йорк. Однако, несмотря на взаимную заинтересованность, опыт совместной работы оказался неудачным. Вкусы фотографа, создающего чувственные женские образы, и редактора, желавшей видеть восточную экзотику, расходились слишком кардинально. После нескольких неудачных попыток сотрудничества издатели американского Vogue даже рекомендовали фотографу изучить творчество Ричарда Аведона и создать для них «нечто похожее». Разумеется, для Ньютона подобное предложение было абсолютно неприемлемо. Только в 1971 году новый редактор американского Vogue Алекс Либерман, наконец, полностью согласился на все условия фотографа и с готовностью приступил к публикации его последних, нередко весьма рискованных, композиций.
С этого времени карьера Ньютона поступательно и неизменно шла вверх. В 60 - 80-е годы ему позировали чуть ли не все знаменитости: Энди Уорхол, Сальвадор Дали, Дэвид Боуи, Мик Джаггер, Софи Лорен, Элизабет Тейлор и многие другие. Фотограф активно и плодотворно работал в Америке и Европе, создавая четыре коллекции в год для французского Vogue и еще четыре в Милане и Риме. Целиком отдаваясь работе, фотограф нередко забывал о самом себе: держался на одних сигаретах, работал без сна и отдыха, злоупотреблял алкоголем. Такой образ жизни вполне закономерно для немолодого уже человека вылился в проблемы с сердцем. На одной из съемок в Нью-Йорке Хельмут Ньютон потерял сознание и провел две недели в клинике. Дальше игнорировать собственное здоровье было нельзя - фотограф был вынужден изменить образ жизни и перебрался в Монте-Карло. Впрочем, он продолжал работать для большинства ведущих мировых журналов и выполнять заказы на рекламные кампании (среди наиболее успешных можно отметить серию Autoerotic, созданную им для Volkswagen).
В 2003 году в Москве в рамках фестиваля «Мода и стиль в фотографии» прошла выставка Хельмута Ньютона под названием «Ретроспектива», а сам мэтр приехал в Россию, чтобы дать уникальный мастер-класс для российских фотографов. К несчастью, это была одна из последних крупных выставок Ньютона. 23 января 2004 года фотограф погиб в автомобильной катастрофе.
Фотоработы
